Лет семь назад семейный праздник был бы для собаки Бимки важнейшим событием. Собачка бы первой встречала гостей у входа, кидалась бы ласкаться — быть настоящим сторожем у дружелюбной Бимки никогда не получалось.
Потом бы она во время застолья бегала возле ног и выпрашивала кусочки. И все гости спрашивали бы у хозяйки Ирины: «А колбаски ей можно дать? А сырку?» А Бимка бы вовсю виляла хвостом, намекая, что можно дать и колбаски, и сырка — да побольше!
Всё это было бы, будь Бимка хоть чуть-чуть помоложе. Но ей было уже четырнадцать лет, и в последнее время вставать с подстилки стало всё сложнее. Более того, собачке начали изменять органы чувств: она плохо видела и почти ничего не слышала. Хозяйка Ирина заблаговременно перед застольем отнесла Бимку в дальнюю комнату, чтобы гости не мешали «старушке» наслаждаться покоем. Детям ведь не всегда можно объяснить, что к Бимке уже нельзя лезть — особенно если раньше было можно.
В итоге старая собачка вовсе не слышала, как раз за разом звонит дверной звонок, как большая комната наполняется людьми. Ирина с мужем бегали между кухней и залом с салатами и закусками, в то время как взрослые и дети рассаживались и обсуждали семейные дела.
Впрочем, нежелательного внимания Бимка в тот день всё же не избежала. О ней зашёл разговор ближе к концу посиделок, когда гости расслабленно сидели за чаем и тортом.
— А где же Бимка, чего это она сегодня даже не выпрашивает угощение? Закормили вы её, — подала голос тётушка Варвара Степановна, грузная женщина лет шестидесяти.
— Она в последнее время совсем плохая стала, почти не ходит, ничего не видит и не слышит, — ответила Ирина и тут же перевела разговор на другую тему.
Игравшие неподалёку дети всё же оживились, услышав про Бимку. Они осторожно прошли к дальней комнате, посмотрели на неё — но лезть не стали, а лишь смотрели на неё с каким-то благоговейным трепетом. С таким чувством родственники и друзья собираются возле кровати безнадёжного больного. Конечно, о том, чтобы тревожить Бимку, даже мысли не было.
А вот Варвара Степановна не унималась.
— И чего вы её тогда держите? Гуманнее было бы усыпить. А себе бы другую собаку купили, нормальную. А это для неё не жизнь, а мучение, — рассуждала тётушка.
После этого за столом повисло неловкое молчание. Спорить с Варварой Степановной никто не хотел, но и поддержать её не нашлось желающих. Муж Ирины хотел что-то сказать, но в итоге сдержался: мол, пожилой человек, всё равно не переубедишь. А через пятнадцать минут гости и вовсе стали расходиться, и напряжение спало.
Муж Ирины на кухне намывал гору посуды — сегодня он хотел освободить жену от этой работы. Сама Ирина сидела возле подстилки Бимки и осторожно гладила собаку по голове. Та даже немного приподняла мордочку.
— Не бойся, никуда мы тебя не отдадим, — тихо бормотала женщина.
Ирина вспоминала, как только заканчивала школу, когда в доме появился маленький смешной щенок. Родителей Ирины Бимка тут же определила в хозяева, а саму девушку скорее записала в «подружайки». С ней собачка носилась по ближайшему парку. На неё ворчала, когда Ирина приходила поздно или ночами напролёт сидела над конспектами, мешая спать Бимке. Для этой женщины Бимка «одобрила» будущего мужа, с ней они переехали в новый общий дом. Целый этап жизни для Ирины — и целая жизнь для Бимки.
Теперь старушка лишь немного вздыхала — она плохо видела Ирину, но прекрасно чувствовала родной запах. А ещё каким-то собачьим чутьём видела, что у хозяйки блестят глаза…
Спасибо за лайк
