— Галина Васильевна, откройте дверь! Вы меня пугаете! — я уже несколько минут тарабанила в квартиру свекрови и, если честно, подумывала о том, чтобы позвонить в скорую. Недавно Галина Васильевна в очередной раз на что-то жаловалась. Вроде бы это были боли в области поджелудочной железы, поэтому я уже успела мысленно отругать себя за то, что порой считаю болячки свекрови выдуманными или хотя бы несколько преувеличенными. Галина Васильевна периодически проходит полное медицинское обследование, и врачи в один голос уверяют свекровь в том, что ее здоровью ничего не угрожает.
Дверь наконец открылась, и Галина Васильевна при полном параде выплыла в подъезд.
— Не дождетесь! — буркнула она, одарив меня презрительным взглядом и запирая перед моим носом входную дверь.
На что она опять обиделась, я не могла сообразить. Но на всякий случай проговорила:
— Простите. Миша не смог до вас дозвониться, а я проезжала мимо. Решила заехать, проведать, как вы.
— Не делайте вид, что вам не все равно!
Может быть, мне показалось, но Галина Васильевна как будто спешила поскорее отвязаться от меня. Даже ее обида была на этот раз немного более наигранной, чем обычно. Создавалась впечатление, что ей вовсе не до нас с ее сыном и не до наших тревог за нее. Возможно, даже обиду она разыграла уже просто так, для приличия, чтобы от нее не требовали отчета, почему она не отвечает на звонки.
— Вы позвоните, пожалуйста, Мише. Он волнуется, — прокричала я в спину удаляющейся свекрови. Женщина резво спускалась по лестнице вниз, как всегда, проигнорировав существующий в доме лифт.
По дороге домой я на всякий случай сама позвонила мужу, чтобы успокоить его и сообщить, что с Галиной Васильевной все в порядке. К тому же, судя по ее изысканному наряду, она отправилась не меньше, чем на свидание. Чему лично я вовсе бы не удивилась.
Через некоторое время я встала в пробку. Сидя в автомобиле и наблюдая, как по лобовому стеклу стекают первые капли дождя, я раздумывала над тем, что могло вызвать такое поведение свекрови. Прежде чем я начала ломиться в ее дверь, я услышала, как в квартире что-то упало. К тому же мне показалось, будто бы я слышала какие-то голоса. Хотя, возможно, это был работающий телевизор. Животных, что могли бы стать причиной шума, у Галины Васильевны нет. Поэтому я и не отходила от дверей, справедливо полагая, что свекровь либо не слышит дверной звонок, к примеру, из-за шума воды, или с ней что-то случилось.
Я перебрала в памяти все события последних дней и не нашла причин для того, на что Галина Васильевна реально могла бы обидеться. Оставалось только одно. Ее странное поведение было вызвано желанием свекрови что-то от нас скрыть. Можно было предположить, что у Галины Васильевны на самом деле завелся поклонник. А что? И в более пожилом возрасте у людей случаются романы. На том я и успокоилась. Решила, будто свекровь, собираясь на свидание, нарочно игнорировала наше желание пообщаться с ней, так как наша забота была не ко времени. А шум голосов в квартире мне мог и показаться, или Галина Васильевна попросту разговаривала вслух сама с собой.
Я не стала рассказывать о своих предположениях мужу. Если Галина Васильевна желает сохранить все в тайне, это ее дело. Я была наслышана о том, как после смерти мужа Галины Васильевны ее сыновья, старший Сергей и младший Миша, мой муж, ревностно охраняли честь матери и негативно реагировали на любое ее желание завести роман. Мужской эгоизм порой не ведает границ, даже если эти мужчины еще совсем дети. В результате Галина Васильевна так и не вышла больше замуж и всю свою жизнь посветила двум своим сыновьям.
После этого случая было еще немало странностей в поведении свекрови. Например, она один раз не пустила в квартиру самого Мишу, моего мужа, и своего младшего сына. Галина Васильевна через закрытую дверь сообщила, что у нее якобы грипп. На предложение вызвать врача ответила категорическим отказом, а на следующий день, как ни в чем не бывало, приехала к нам в гости. На вопрос сына о ее самочувствии свекровь, вероятно, напрочь позабыв о собственной вчерашней уловке, ответила:
— А что такое? Ты считаешь меня настолько старой, что со мной и поговорить больше не о чем, как только о моем самочувствии?
Миша растерялся, но промолчал. Расстраивать маму мой муж не желал ни при каких обстоятельствах.
Затем был еще случай, когда Галина Васильевна отменила нашу с ней встречу. Между прочим, запланированную ею же самой, так как это был день ее именин, который в последнее время свекровь чтила не менее, чем день своего рождения.
— Что с ней происходит в последнее время, не пойму? — удивлялся Миша, а я довольно молчала. Когда дело касается любви, мы, женщины, умеем хранить тайны. А вдруг, узнав причину необычного поведения своей мамы, Миша каким-то образом помешает ее счастью? Может быть, Миша и вырос, и стал на редкость рассудительным и деловым человеком, но детские страхи от того, что рядом с его мамой появится посторонний мужчина, в нем могли жить до сих пор.
А вот то, что произошло далее, заставило меня выбросить весь этот романтический бред из головы и задуматься совершенно над иными проблемами.
Я проезжала мимо супермаркета, который был расположен примерно в двух кварталах от дома свекрови. У входа стояла скорая, и что-то заставило меня остановиться. С ужасом я узнала в женщине, лежащей на носилках, Галину Васильевну и сразу выпрыгнула из машины.
— Что случилось? Галина Васильевна! Что с ней? — я вцепилась в руку одного из санитаров, который коротко ответил:
— Сердце. Не мешайте.
Услышав мой голос, свекровь попыталась встать.
— Даша! Даша, послушай меня! Возьми ключи! У меня в квартире…, девочка…, моя внучка. Она одна! Пойди к ней сейчас же, Даша! Прошу тебя!
Я подумала, что свекровь бредит. А Галина Васильевна, правильно истолковав мой растерянный взгляд, еще раз твердо произнесла:
— Даша, ты поняла меня? Поезжай ко мне домой прямо сейчас!
Больше нам поговорить не дали. Галину Васильевну погрузили в скорую помощь, и машина умчалась, завывая сиреной.
До самого момента, когда я вошла в квартиру Галины Васильевны, я не надеялась увидеть там ребенка, о котором говорила она. Но девочка была там. Сидела за кухонным столом и рисовала.
— Бабушка Галя, я нарисовала лес! — произнесла она, не поворачивая головы.
— Привет! — в совершенном недоумении поздоровалась я.
— Здравствуйте, — малышка недоверчиво оглядывала меня.
На вид ей было лет пять. Две торчащие в разные стороны русые косички, слегка вздернутый носик и пухлые щечки. Я всегда мечтала о дочке, но нам с мужем никак не удавалось произвести на свет девочку. Мы уже три раза пробовали, и всякий раз у нас получались мальчики. В результате дома меня окружают одни мужчины, а такими вот девочками мне остается лишь любоваться со стороны.
— Как тебя зовут? — невольно заулыбалась я.
— Алина, — смущенно сообщила малышка, а потом, с интересом посмотрев мне в глаза, спросила, — а ты кто?
— А я Даша. Родственница бабушки Гали. Ей пришлось поехать в больницу, и она попросила присмотреть за тобой.
Я скинула плащ и повесила его на спинку стула. В голове был полный сумбур. Откуда взялась эта девочка? Почему свекровь ее скрывает? Я сразу догадалась, что причина подозрительного поведения Галины Васильевны в последнее время именно в этом ребенке. Но вот что за всем этим стоит, мне было не понятно.
Затем, как гром среди ясного неба, в голове всплыли слова, произнесенные Галиной Васильевной, когда она говорила о ребенке. Свекровь назвала девочку внучкой! Вероятно, это было просто такое обращение, но что-то мне подсказывало, что причина не в этом. Кровь прилила к моему лицу, когда я подумала о том, как такое может быть. Никаких других объяснений, кроме того, что передо мною внебрачная дочь моего мужа, быть не могло! Как минимум потому, что единственный брат Миши, Сергей, уже много лет жил в Питере!
— А где твоя мама? — слова сами собой вырвались у меня, я не планировала расспрашивать ребенка, чтобы вытянуть из нее хоть какую-то информацию.
Девочка пожала плечами и, тяжело вздохнув, словно взрослая, проговорила:
— Дома, наверное. Небось, опять пьяная. Как у нее этот новый дядька появился, так они все время пьют.
Слова Алины еще больше запутали меня, и я уже вовсе перестала что-либо соображать.
— Значит, мама тебя не потеряет? — спросила я, параллельно решая, что мне с ней делать.
— Не. Я у бабушки Гали сегодня останусь. Она сказала, купит в магазине конфет для меня.
Я улыбнулась.
— Я тоже люблю сладкое, — затем, приняв решение, я сказала, обращаясь к моей новой маленькой знакомой, — раз бабушке Гале пришлось поехать в больницу, то давай мы с тобой сами сходим за конфетами?
— А ты точно хорошая? Не украдешь меня?
Ребенок смотрел на меня недоверчиво. Тогда я порылась в телефоне и стала показывать Алине фотографии, где были бы и я, и Галина Васильевна.
— Вот смотри, это бабушка Галя, это ее сын Михаил, он мой муж. А вот это я и наши с ним дети, — при этих словах голос мой немного дрогнул. Я старалась больше не размышлять на тему, может ли Алина быть дочерью Миши. Но мысли об этом все равно лезли в голову.
После того как Алина согласилась поехать со мной, мы прошли в прихожую и стали одеваться. Куртка девочки была явно с чужого плеча и висела на ней пузырем. А вот сапожки были новыми и, судя по выбору модели, купленные моей свекровью.
— Это мне бабушка Галя купила! — похвасталась девочка, обувая высокие резиновые сапоги зеленого цвета.
— Здорово! На улице как раз такие глубокие лужи! Теперь мы с тобой точно не утонем!
Малышка рассмеялась и доверчиво взяла меня за руку.
Я решила заехать в торговый центр, что располагался по пути к нашему дому. Там внутри было уютное кафе с детской игровой комнатой. Мы часто приходили сюда со своими детьми.
Расположившись за столиком, я заказала блинчики, какао с молоком и коробку конфет, обещанных Алине. Затем, наблюдая, как Алина прыгает на батуте, я стала обзванивать больницы, чтобы узнать, куда именно увезли свекровь. Я так до сих пор и не сообщила мужу о случившемся с его матерью. Попросту я никак не могла сообразить, что мне сказать Михаилу о девочке, когда он спросит, почему я сразу не поехала в больницу.
Мне удалось узнать, что Галина Васильевна находилась в третьей городской клинике. Состояние ее, как мне сказали, было уже стабильным, приступ миновал. Но посещения пока еще были под запретом, равно как и звонки ей.
Я вздохнула. Что мне делать с малышкой, я совершенно не представляла. Даже если ее мать действительно, скажем так, не очень благополучная гражданка, то все равно не могу же я просто так забрать чужого ребенка и отвезти его, к примеру, к нам домой? Вот только другого решения у меня не было. Я не знала адреса этой горе мамаши. Кстати, продолжать думать то, что мать Алины может быть любовницей моего мужа, было выше моих сил. Едва в голове всплывала подобная мысль, у меня сразу начинался нервный тик. Не из-за того, что я через чур ревнивая. Когда у тебя трое детей, к тому же все мужского пола, предаваться этому мелкому чувству просто некогда. Да и желания не возникает, голова чаще работает в другом направлении, как уберечь дом от разрушений, а сыновей от искушений. При этом усилия с мужем мы прилагаем равные, поэтому и у Миши, на мой взгляд, времени на всякую ерунду не остается. У нас с мужем последние несколько лет одно желание — просто выспаться! В общем, дело было точно не в ревности, но мне было невыносимо думать, что мой муж мог обратить внимание на женщину, о которой так отзывается собственный ребенок!
Алина между тем уплетала блинчики, закусывая их конфетами. Я в очередной раз невольно залюбовалась ее розовыми щечками и глазами цвета весеннего неба.
— Что же мне с тобой делать, Алина, — ягода малина? — вслух проговорила я, вызвав ответную улыбку ребенка.
Наконец я решилась позвонить мужу. Как можно мягче я рассказала Мише о том, что произошло, а потом сама не знаю как, но с языка сорвались следующие слова:
— Галина Васильевна мне тут поручила присмотреть за твоей дочерью. Можно я привезу ее к нам домой?
Михаил некоторое время молчал, а потом попросил:
— Повтори еще раз.
Алина спокойно рисовала что-то в детской комнате, иногда подбегая к столу, чтобы проглотить очередную конфету и запить ее какао. Тогда я решила рассказать все как есть. Сколько раз убеждалась, начинаешь выкручиваться, что-то выдумывать, изобретать, и в итоге правда все равно всплывает. Но уже довольно неприятной, прокисшей на вранье, лужицей.
Выслушав меня, муж все-таки сделал небольшую заминку, прежде чем произнести:
— Я точно не при делах.
— Уверен? Может быть, тебе нужно время подумать?
— То, что я однажды в мечтах представлял себя с одной актрисой, это не считается?
— Дожили! Родной муж…, — начала было я, но тут же остановилась, вспомнив, что вокруг меня люди. — Дома поговорим, — буркнула я и повесила трубку. А потом всю дорогу мучила себя, пытаясь догадаться, кто именно из киноактрис вызвал такой интерес моего супруга.
Алина согласилась немного погостить у нас до тех пор, пока бабушке не станет легче и мы не получим от нее хоть какие-то разъяснения насчет ребенка. Если нас до этого времени не начнет разыскивать полиция, предъявив обвинение в похищении несовершеннолетней девочки.
Когда я привезла Алину к нам домой, дети примерно полчаса «принюхивались» друг к другу, а потом все пошло своим чередом. То есть грохот в доме стал ровно на одного ребенка сильнее, что было для нас не так уж и непривычно. Когда к кому-то из сыновей приходят их друзья, бывает значительно веселее.
Зато я весь вечер умилялась тому, как наши маленькие джентльмены встают в очередь, чтобы угодить даме. Мальчишки по очереди таскали с кухни различные угощения для Алины, предлагали свои игрушки и так далее. Вроде бы даже никто из сыновей ни разу не сходил в туалет, прежде чем не спросить у Алины, не желает ли она посетить оную комнату. Просто обычно у нас в квартире борьба за сортир — это больная тема.
Перед сном, оставшись наконец, наедине, мы с Мишей, недолго думая, легли спать. Вот придет в себя Галина Васильевна, — решили мы, — и за все перед нами ответит! Муж так вообще заявил, будто его это все не касается, и слово «внучка» мне, скорее всего, просто послышалось.
Только спустя два дня мы смогли пробиться в палату к свекрови. Увидев нас, Галина Васильевна напустила на себя такой недовольный вид, будто мы с Мишей были ответственны за все мировые катаклизмы разом.
— Ну что? Все кости мне перемыли за это время? — спросила она, отвернувшись к окну.
— Мама! — одернул свекровь ее сын. — Мы тебя вовсе не ругаем! Просто объясни, что все это значит? Кто эта девочка и что она делала в твоем доме?
— Галина Васильевна, вы только не волнуйтесь! Вам сейчас ни к чему такие переживания! — поспешила вмешаться я, бросив осуждающий взгляд в сторону мужа, — это все подождет. Кстати, с Алиной все в порядке, она сейчас с мальчиками, они довольно хорошо ладят.
— Спасибо, Даша, — посмотрела на меня свекровь. — Я так рада, что ты оказалась возле того магазина! — Затем Галина Васильевна немного помолчала и как бы нехотя заговорила вновь, — но лучше уж я все расскажу вам. Именно желание скрыть правду и оставить все в тайне и привело меня сюда. Я так боялась, что об Алине станет известно, что довела себя до больницы.
Прежде чем свекровь приступила к своему рассказу, щеки ее покрылись легким румянцем, и при первых же ее словах я удовлетворенно кивнула — мужчина в этой истории все же присутствовал! — Еще в начале лета я ездила в гости к Николаю Геннадьевичу, — смущенно проговорила свекровь, — мы с Николаем раньше работали на одном предприятии. Возле его дома я и встретила бывшую одноклассницу Сережи Лену Костину. Женщина была выпивши и на всю улицу кричала на свою маленькую дочку. Я сделала ей замечание, и тогда Лена, узнав меня, усмехнулась мне в лицо. «Вот и займитесь ее воспитанием! — сказала она, дыхнув на меня перегаром. — Это же ваша внучка!». Я думала, Лена спьяну меня с кем-то перепутала, но она поспешила дать разъяснения своему заявлению: «Сережка, ваш сын на встречу бывших одноклассников прилетал из Питера, вот мы с ним и вспомнила старую любовь! Сынок ваш, того, улетел в свою жизнь, а я теперь мучаюсь! Знаете, сколько хлопот с ребенком? Никакой личной жизни!». Лена ткнула пальцем в свою маленькую дочку. Я стояла, как громом пораженная, и все, что тогда смогла сделать, так это спросить у нее адрес и телефон. Я долго думала, рассказать Сереже об этом или нет. И потом решила промолчать. Люба, жена Сережи, никогда не простит ему этого, а я не переживу, если они разойдутся. Я стала приезжать к Алине и ее матери. Привозила подарки, детские вещи, продукты. Деньги давать отказывалась, Лена часто была пьяной, ясно, на что бы она их потратила. Случалось, когда я приезжала и видела, что в доме настоящая попойка, я забирала Дашу к себе. Лена, по-моему, была только рада этому факту.
В конце своего повествования Галина Васильевна призналась, сообщив о том, что как раз перед нашим приходом сюда все же решилась и поговорила со своим старшим сыном Сережей, позвонив ему по телефону. Женщина рассказала ему обо всем, но Сережа факт связи с пьющей Леной Костиной отрицал и обещал прилететь в ближайшее время, чтобы во всем разобраться.
Свекровь попросила нас с Мишей отвезти Алину к ее матери. Ранее Галина Васильевна никогда так надолго не забирала ребенка, и, вполне может быть, мать девочки уже начала волноваться.
Мальчишки просились поехать с нами, но мы не решились взять с собой сыновей. Неизвестно, что за картина предстанет перед нами. По дороге наша Алина — ягода малина приуныла. Сердце мое обливалось кровью. Неужели все настолько плохо, и девочка на самом деле не хочет ехать к себе домой?
Однако реальность превзошла мои самые худшие ожидания. Мать Алины оказалась в абсолютно невменяемом состоянии, мы даже не смогли ее добудиться. Помимо этой женщины в квартире находились еще трое мужчин, и, по понятным причинам, мы не смогли оставить там ребенка.
Тому, что Алинка-малинка вернулась вместе с нами к нам домой, радовались все. Даже муж, хотя и хмурился всю дорогу, вполне объяснимо переживая за своего брата, не смог удержаться от фразы:
— Так вот как живется, когда в доме появляются маленькие девочки?!
Это был намек на то, чтобы я уже согласилась еще раз попытать счастья и снова постучаться в двери роддома, надеясь на этот раз получить девочку! Я от экспериментов категорически отказывалась, и муж, зная эту мою позицию, решил пойти ва-банк.
В тот же вечер мы встречали в аэропорту Сергея и на пару с мужем ужасно нервничали. Когда же мы увидели то, что под руку с Сережей шагает его жена Люба, нам обоим захотелось стать невидимыми.
— Посмотрите на эти скорбные лица! Того и гляди расплачутся! — рассмеялся Сергей, увидев нас.
— А что, повода для паники нет? — тоже начиная улыбаться, спросил Миша.
— Мы еще не до конца в этом уверены, но очень надеемся во всем разобраться, — сказала Люба, обняв меня первой.
— Не в чем тут и разбираться! — оптимистично заявил Сережа. Одновременно обхватив нас всех троих своими огромными ручищами. — Заявляю вам со всей ответственностью, я и в молодости в отношениях с Ленкой Костиной дальше поцелуев не заходил, а теперь и подавно! Насколько я помню, Ленку всегда тянуло в бар, а мне это не казалось достаточно романтичным.
— То есть если бы она изменилась и стала неравнодушна к поэзии, к примеру, ты бы посмотрел на нее более внимательно? — строго спросила Люба, обращаясь к своему мужу.
— О! Не начинай! Договорились же?! — Сережа обнял жену, и мы все вчетвером, смеясь, вышли из здания аэропорта.
По дороге Люба все время расспрашивала меня об Алине. Я сначала с опаской говорила о девочке, но потом поняла, никакой злобы в отношении ребенка Люба не испытывает. А даже как будто наоборот. Это было удивительно, потому что Алина как бы олицетворяла собой измену мужа Любы, хотя сам Сергей категорически и отрицал этот факт.
Буквально на следующий день после того, как Сережа и Люба посетили Галину Васильевну в больнице, они вдвоем, никому ничего не сказав, поехали прямиком по адресу матери Алины. Вернулись оттуда они довольные, особенно Сережа. Немного погодя Люба все же поведала мне причину их радостного настроения. В общем-то, все тривиально. Сережа и Люба застали Лену, когда она уже понемногу отходила от очередной гулянки. Пара бутылок пива в этом случае не в счет. Это своего рода лекарство. Так утверждала и сама Лена. Женщина удивилась, когда ей поведали, что ее ребенок уже несколько дней находится не дома. А затем она с легкостью призналась в том, что соврала Галине Васильевне в том, что Алина ее внучка. «Уж очень хотелось заткнуть рот старухе!» — заявила Лена. Лена также рассказала о том, что Алина на самом деле родилась после той встречи бывших одноклассников, на которой присутствовал и Сергей. Но отцом ребенка был совершенно незнакомый ей мужик, которого Лена подцепила на улице, возвращаясь с вечеринки.
Вот, собственно, именно так тайна свекрови и была раскрыта. А вот продолжение этой истории гораздо более позитивное, на мой взгляд.
Это у нас с мужем не получаются именно девочки. А вот Сережа и Люба уже много лет мечтали о втором ребенке. Их сын давно вырос и уже даже жил отдельно. Надежду снова стать родителями брат моего мужа и его жена давным-давно спрятали в самый дальний ящик. И вот, как оказалось, еще по дороге в наш город они приняли единогласное решение. Если все окажется именно так, как есть — то есть мать девочки реально не желает заботиться о ребенке, то они будут рады заменить ее в правах на Алину.
Через полгода Сергей и Люба официально стали опекунами нашей «ягоды малины». Сначала суд лишь ограничил в правах на ребенка Лену. То есть при желании женщина могла изменить свой образ жизни и вернуть дочь. Но по прошествии определенного судом времени Лена и не подумала что-то менять. А зачем? Ведь
еще при первой встрече с Галиной Васильевной она ясно обозначила свою позицию!
Автор: Юферева С.
