Откуда что взялось? Проснулась мужицкая хватка. Купил участок в дальней глухой деревне. Разобрал полусгнившую избу. Поставил свежий желтый сруб. С кем-то договорился – немного помогли. И бревна привезли. И подсобили. Электричество подвел. Из города – подержанный небольшой холодильник.
Откуда что взялось? Папа у него, как раньше выражались, конторская крыса. Мама — городская болтушка, у которой все из рук валится. А сын ни в мать и ни в отца.
Наверное, что-то обнаружилось в крови. Какой-то древний код.
Мир – явление суровое. Он не терпит эмоций. Он требует рационального к себе отношения. Нужно приехать в свою избу, чтобы только не слышать маминой трескотни. И заняться своими серьезными делами.
Например, ходить на охоту. Или на рыбалку. Тишина активизирует силу мышления.
Иногда и добыча не нужна. Улов тоже не нужен. Тишина нужна. И природа.
Зачем, к примеру, новый забор вокруг избы? Что-то есть в душе. Оно требует – действия. Или сколотить лавки. Найти материал и сколотить. Как раньше – в неприхотливом деревенском быте. И красить не надо.
Или стол сколотить. Поставить посередине. И тоже красить не надо. Можно снизойти до яркой городской клеенки. Пусть праздничным пятном глаз радует.
А еще полки на стенках. В углу – божница. На ней светлая салфетка.
Пол обыкновенный – дощатый, некрашеный. Бабушка деревенская за копейки уступила половики. Уютно и тепло. Печка небольшая, очаг – скорее всего. Она и обогреет, и накормит.
Хорошо уединиться от людей. И почувствовать себя в своей стихии.
Сильный здоровый мужчина. Летом отработает где-нибудь на стройке. Подкопит. Уедет и отработает. Зиму в своем доме. В деревне.
Главное, что? Свобода. Без язвительности папы, без веселой трескотни мамы, без глупой городской суеты.
Родители, между прочим, обращались к психиатру. Думали, что у них сын ненормальный.
Он как будто внутри себя. И нет никакого дела до окружающих. Не надо – институтов и карьеры. Не надо всего того, что лежит на полках магазинов и сводит с ума молодежь.
Все это искусственное, ненастоящее. Как городская красавица после макияжа. Помой лицо — истинную суть увидишь. Так и в нашей городской жизни, отними красивую конфетную обертку из бытовой техники, телефонов и интернета, что останется? Пшик останется.
Строят дворцы, устанавливают золотые унитазы, в гаражах томятся дорогие машины. На счетах пищат деньги. Затем возьмут их на мушку органы. Надо кому — живо арестуют. И унитазы отберут. Постареет сразу человек. На лицо смотреть страшно, когда приговор объявят.
А тут – новая изба с некрашеными лавками, с новым забором. С очагом, который весело трещит вечерами. И бабушкиными половиками: по ним ходить приятно.
А люди — подальше держаться. Бог с ними. Подведут, обманут, разочаруют. Живут же некоторые в одиночестве. И что?
На ночь помолился перед ликом Николая. Душевного покоя просил. Хотел, чтобы согласие с собой – было. А еще чего-то простого, явного, настоящего, милого сердцу. Праздника для души – просил.
Утром пришла старушка, которая половики продала. Сказала, что крылечко сгнило. И что она чуть с него не свалилась. Нужно, чтобы подняться, высоко ногу поднять, иначе не перешагнуть через гнилую доску. А она – бабушка – старенькая. Упасть боится.
Взял, что нужно, вытащил из сарая доску и к соседке. Разложил инструменты, гвозди – горкой – насыпал. Работать начал.
Вдруг что-то ожгло. Горячо и больно. Медленно глаза поднял. У окошка девушка соломенные волосы расчесывает. Коса у нее.
Расчесывает, не улыбается, глазки не строит. Серьезное лицо.
После крылечка нарочно задержался. Вдруг старушка в дом пригласит? А она и пригласила. Чаем отблагодарить. С пирожками. Где еще молодой мужик пирожки отведать сможет?
Может, специально пригласила? С внучкой познакомить? Она вчера из городка приехала. Наступила на старую гнилую доску – и провалилась. Странно это, скажу я вам.
Только они сидели за чаем друг против друга. И не стеснялись. Она косу уложила. Пироги на стол поставила.
И еще странно: ни одного лишнего – пустого слова – не сказала. И он тоже не сказал. Все по делу. Все к месту.
Девушка в городок не вернулась. Они хотят что-то вроде фермерства устроить у себя. Дело же должно быть. Хватит по стройкам мотаться.
Только в его суровой избе зеркало появилось. И шкаф. А еще небольшой комод. Потому что так жена захотела. А ее желания уважать надо.
Спасибо за лайк
