Анна вошла в квартиру, поставила тяжёлые пакеты на пол и с шумом выдохнула.
— Есть, кто дома? — крикнула в сторону комнаты. — Два мужика в доме, а тяжёлые сумки сама таскаю, — проворчала она. — Есть все хотят, а как помочь, так некому, — снова громко, чтобы её точно услышали, сказала Анна.
Раздевалась она тоже шумно, то и дело вздыхала и охала. Наконец, в дверях показался сын.
— Возьми-ка сумки и отнеси на кухню. Отец дома?
Дима поднял с пола пакеты.
— Телевизор смотрит, — бросил через плечо.
Мог и промолчать насчёт телевизора. Мать же не спросила, что отец делает. Но не одному же ему получать порцию материного негатива? Пусть и отцу перепадёт.
— Чего кричишь? – В дверях показался отец семейства.
— Ничего. Устала, – огрызнулась Анна. — Сейчас отдохну пять минут и ужин приготовлю. Всё сама. Хоть бы макароны догадались сварить. – Анна сунула ноги в шлёпки и выключила в прихожей свет.
— Ты же не сказала. Мы бы сварили, правда, Дим? – отец семейства, чутко уловивший начало ссоры, тут же призвал в сообщники Димку.
Из кухни раздавалось лишь шуршание пакетов да звук закрываемой дверцы холодильника. Димка решил держать нейтралитет. Так безопаснее.
— Значит, не сварили, — вздохнула Анна. — Была бы дочка, сама догадалась бы, что делать. А от вас никакого толку, — проворчала Анна, прошаркав мимо мужа на кухню.
— Ань, ты устала, понимаю, но зачем на нас с Димкой срываться? Я же не медиум, не умею на расстоянии угадывать, макароны сварить или картошку. Сказала бы, мы и сварили бы, и в магазин сходили бы. Я тоже с работы пришёл только что, устал, между прочим. А…- Муж рубанул воздух ребром ладони и скрылся в комнате.
— Вот я и говорю, что вам всё сказать надо. На диване-то лежать лучше, — ворчала Анна, но уже беззлобно, себе под нос.
Скандала он не хотела. На него уже не осталось сил. Просто не могла так сразу успокоиться.
— Спасибо, сынок, иди, уроки делай, дальше я сама…
Димка тут же убежал к компьютеру. Анна открыла холодильник и покачала головой, стала перекладывать продукты с полки на полку. Выпустив пар, она успокоилась. Мужа с сыном Анна обожала, просто сегодня шлея под хвост попала. Не мужское дело хозяйничать на кухне.
После ужина она собрала остатки макарон со сковороды в контейнер, добавила туда котлету. Хотела положить ещё одну, но передумала.
— Снова Мирошкиным понесёшь? Смотри, разбалуешь, потом сама же жаловаться будешь, что на шею сели, — упрекнул муж, мстя за недавнее ворчание.
— Не Мирошкиным, а Сонечке. Дома, поди, и есть нечего. Мать всё пропивает. Жалко девчонку. Видела, как она домой пьяную мать вела. Та лыка не вязала. Девчонка умная, хорошая, а с родителями не повезло, — объясняла Анна, переобуваясь в прихожей.
Муж не ответил.
Анна спустилась на третий этаж и позвонила в обшарпанную дверь, которая не внушала доверия — надави плечом и откроешь. Только зачем? Взять в квартире нечего, даже тараканы сбежали с голодухи.
— Кто? – раздался тоненький голосок из-за двери.
— Сонечка, это тётя Аня. Открой, я поесть тебе принесла.
Щёлкнул замок, дверь чуть приоткрылась и в щёлочку Анна увидела внимательный глаз девятилетней Сони.
— Возьми, поешь. Мать спит?
Девочка шире приоткрыла дверь, взяла контейнер и кивнула.
— Ну, ладно, пойду я. А ты поешь. Худющая, в чём только душа держится, — Анна с жалостью смотрела на девочку. – Матери не оставляй.
Девочка снова кивнула и закрыла дверь.
«Мне бы такую дочку», — вздохнула Анна, поднимаясь по лестнице в свою квартиру.
Она зашла в комнату к сыну. Тот торопливо закрыл крышку ноутбука, но Анна успела заметить, что играл.
— Ладно, не прячь. Уроки сделал? – спросила она, подойдя к письменному столу.
— Давно.
— Ты завтра после школы позови Соню к нам и покорми её супом. Мать всё пропивает, один хлеб едят, а то и его нет. Девчонка вечно голодная, худая, как щепка.
— Ладно, мам, — согласился четырнадцатилетний Димка, не задавая лишних вопросов.
— Долго не играй, спать ложись, — сказала Анна уже от двери.
— Хорошо. – Димка открыл игру и уткнулся в экран ноутбука.
На следующий день, проходя мимо двери Мирошкиных, Димка нажал на кнопку звонка.
— Уходите, мамы нет дома, — ответила из-за двери Соня.
— Слышь, малая, мать просила тебя к нам отвести.
— Зачем? — спросила девочка после довольно продолжительной паузы.
— Пойдём, узнаешь, — сказал Дима.
Дверь медленно открылась. Соня недоверчиво смотрела на подростка.
— Так идёшь? Не хочешь, как хочешь, — сказал он с показным равнодушием и сделал шаг к лестнице.
— Я сейчас, — крикнула Соня и скрылась за дверью. Через несколько секунд она вышла с пустым контейнером в руке.
— В холодильнике кастрюля с супом стоит. Разогреть сможешь? – спросил Дима, поднимаясь по лестнице и копируя тон матери.
— Я не маленькая, — обиделась девочка, идя следом за ним.
— Две тарелки согрей. — Дима отпер дверь своей квартиры. – Ты на кухню иди, а я переоденусь, — распорядился он и ушёл в свою комнату.
Когда он вошёл на кухню, на столе уже дымился в тарелках суп, рядом лежали ложки и по куску хлеба.
— Молодец. А давай, кто быстрее съест. – Димка уселся напротив Сони, схватил ложку и стал быстро есть.
Соня ела медленно, поглядывая на Димку. Потом она вымыла посуду. Своей помощи Димка не предложил. А чего? Суп ела, пусть посуду моет.
— Пойдём, покажу тебе одну игру на компьютере, — сказал он, когда Соня вытерла руки и аккуратно повесила полотенце на крючок.
— Ты лучше покажи, как можно деньги зарабатывать в интернете, — сказала Соня.
— Да ты в теме, малая, — одобрительно хохотнул Дима. — У тебя что, комп есть?
— Откуда?
— Так как ты собираешься деньги зарабатывать?
— Ты покажи, — упрямо повторила Соня .
— Да я, если честно, не знаю. Но я спрошу у Витьки. Вроде он хвастал, что знает.
С тех пор почти каждый день, возвращаясь из школы, Дима заходил за Соней, они поднимались к нему, обедали, и он обучал её премудростям работы на компьютере. Соня всё схватывала на лету. Краснела от Димкиных похвал.
Однажды дверь открыла мать, Соня выглядывала из-за её спины.
— А не рано ты с мальчиками начала хороводиться? – хриплым голосом спросила мать у дочери, глядя на Диму.
— Я помогаю ей уроки делать, — нашёлся Дима.
Соня испугано смотрела то на него, то на маму.
— Ну ладно, иди, коли так. Только недолго, — проворчала мать и ушла в комнату, покачиваясь, словно шла по палубе корабля.
— Ты ключ не взяла. Как потом домой попадёшь? Вроде она не пьяная сегодня, — сказал Дима, когда они поднимались по лестнице.
— Сейчас напьётся, — ответила Соня, потянула за верёвку на шее и вытащила из-за ворота платьица ключ.
— Понятно, — хмыкнул Димка. – Если сбегать придётся из дома, ключ с собой, — догадался он.
Иногда к Диме приходили приятели, и Соня нехотя уходила к себе.
— Чего она к тебе привязалась? Влюбилась? – услышала она, уходя.
— Чего ржёте? Она ещё маленькая. Я учу её с ноутом обращаться, — ответил Димка.
— Никакая я не маленькая, — сказала обиженно Соня и показала мальчишкам язык.
На летних каникулах Димку отправляли в лагерь или к бабушке в деревню, и Соня отчаянно скучала. Встречая на улице тётю Аню, она всегда спрашивала, когда приедет Дима.
— К школе вернётся, — обещала Анна.
Прошло несколько лет. Соня давно освоила компьютер не хуже Димки. Занятия были больше не нужны. Теперь она приходила к нему, чтобы пользоваться его ноутбуком. Он благосклонно разрешал. Но потом он поступил в университет, родители купили ему новый ноутбук, а старый он отдал Соне. Она прятала его за шкафом или брала с собой в школу, чтобы мать не пропила.
Они теперь почти не виделись. Соня вытянулась, округлилась, но Дима по-прежнему воспринимал её просто соседской девчонкой. Нужно быть слепым, чтобы не заметить муку и нежность в глазах Сони, когда они случайно встречались в подъезде или во дворе. Анна слепой не была.
— Дима, я хочу поговорить с тобой. Соня часто приходит к тебе, когда нас нет дома? Не надо, чтобы она приходила, — сказала однажды сыну Анна.
— Почему?
— Она влюблена в тебя, разве ты не видишь?
— Мам, ты чего? Она же маленькая ещё, — усмехнулся Дима.
— Да выросла она. А ты у меня красавец, — Анна с гордостью посмотрела на сына. — Её отец, напившись, замёрз зимой в сугробе, мать пьёт. Удивляюсь, как её ещё не выгнали с работы. Хотя, кто пойдёт мыть полы в подъездах? — вздохнула Анна.
— Я ничего не имею против неё, девочка смышлёная, хозяйственная. О такой дочери только мечтать можно. Но рано или поздно и в ней родительские испорченные гены проявятся. Я не хочу, чтобы ты страдал. Я хочу здоровых внуков. Найди себе правильную девушку. Не привечай её. Она ведь надеется на что-то. Я же вижу, какими глазами на тебя смотрит.
— Какими глазами? Не выдумывай, мам. Она мне как сестра. Да и не приходит она. Потом, у меня уже есть девушка, — добавил Дима.
— Правда? Что же ты не познакомишь нас с ней? – От сердца отлегло, Анна довольно заулыбалась.
— Обязательно познакомлю. Она тебе понравится, – с излишней горячностью пообещал Дима.
В выходные Дима привёл домой Аллу, симпатичную стройную девушку. Анна сразу окрестила её царевной Несмеяной. Сидела за столом, словно кол проглотила, почти ничего не ела, на вопросы отвечала односложно и нехотя. «Стесняется, так воспитана», — решила Анна.
Теперь Алла часто приходила к Диме. Они закрывались с ней в его комнате. И Анне приходилось только догадываться, чем они там занимаются. Входить стеснялась. А вот при Соне не стеснялась. Алла по-прежнему вела себя сдержанно, даже равнодушно с Анной.
— Чужая она. Холодная, как статуя. Не будет с ней счастлив сын. Да умеет ли она готовить? – жаловалась Анна мужу. – Вот Соня с полуслова всё понимала, после обеда и посуду помоет, напоминать не надо, и в магазин сбегает, если хлеб забывала купить. У той всё в руках горит, знай, улыбается. Вот только гены у неё испорченные…
А Соня из-за занавесок смотрела, как по двору Дима под руку идёт с Аллой, и сгорала от любви и ревности. Мама в последнее время стала пить меньше. Не приживались в ней ни водка, ни еда. Кожа да кости остались. Соня ненавидела её и вместе с тем жалела, мать всё-таки. Уговорила сходить в больницу. Пряча глаза, врач прямо сказал Соне, что жить матери осталось недолго, лечить бесполезно, слишком поздно.
Через месяц мать умерла. Домоуправление, где она работала, взяло на себя хлопоты с похоронами.
— Мам, а где Соня? Что-то я давно её не видел. Или она меня избегает? – спросил как-то Дима за ужином.
— Дома, где же ещё ей быть? Мать у неё два месяца назад умерла.
— Как? И ты мне не сказала? – возмутился Дима и отложил вилку.
— Я говорила тебе, но ты не слышал. Всё время занят был со своей Несмеяной. Почему она, кстати, к нам не приходит больше? – в свою очередь спросила Анна.
— Мы расстались. Она нашла побогаче меня, — грустно ответил Дима.
— А я думала, у вас с Аллой всё серьёзно. Как-то Соня приходила к тебе, вы с Аллой в комнате закрылись. Ну, я и сказала ей, что нечего к тебе ходить, что у тебя невеста есть.
Дима резко встал из-за стола, возмущённо скрипнули ножки стула по полу.
— Куда ты? – крикнула Анна вслед сыну.
А он уже не слышал, бежал вниз, на третий этаж, перепрыгивая через две ступеньки,
— Ты? — Соня открыла дверь и удивлённо уставилась на Диму.
— А чего не спрашиваешь, кто? – запыхавшись от бега, спросил Дима.
Ни слова не говоря, Соня вдруг шагнула к нему, прижалась, положила голову на грудь. Дима растерянно застыл. Сердце вдруг гулко ухнуло в груди, дыхание перехватило от нахлынувшей нежности к девушке.
— Ты как? – спросил он хрипло.
— Мама умерла.
— Прости, что меня не было рядом, — тихо произнёс он и осторожно обнял Соню.
Хлопнула входная дверь подъезда, и молодые люди вошли в квартиру. Дима ждал, что Соня снова прижмётся к нему, но она только смотрела на него.
«Выросла, повзрослела. Какая она… », — Дима не мог подобрать слов, на ум приходило только «родная». Молчание затягивалось.
— Ты через месяц школу заканчиваешь? Куда поступать собираешься? – спросил первое, что пришло в голову.
— Никуда. – Соня отвела глаза в сторону. — Работать пойду. Нужно же на что-то жить, за квартиру платить. У меня задолженность за полгода. Выселить грозились. Я за мать последние месяцы работала. Но на лекарства много денег уходило.
— Почему же не сказала? Мы же друзья, — возмутился Дима.
— Тётя Аня сказала, что у тебя невеста… — упавшим голосом сказала Соня.
— Нет больше никакой невесты. Я университет заканчиваю, работать начну. Всё больше получать буду, чем ты мытьём подъездов. Можно же учиться на заочном и работать, — горячо говорил Дима.
— В медицинском нет заочного отделения, — сухо ответила Соня. — А работать можно в больнице. Стаж зачтётся при поступлении.
— Я буду помогать тебе.
— Как другу? – Глаза Сони холодно блеснули. — Я не хочу с тобой дружить. Я люблю тебя, — сказала она тихо и прямо посмотрела на Диму.
— Ты для меня больше, чем друг. Прости, что понял это только сейчас. Слепой был. — Он растерянно окинул комнату.
«Слепой и есть. Квартира запущенная, ободранная. Как же она здесь живёт? Сарай, а не квартира». Он заметил на столе свой старый ноутбук.
— Неужели работает?
— Да, — оживилась Соня. — Медленно, правда, но работает. Помнишь, как мы обедали, а потом ты учил меня… – В её глазах снова вспыхнули лучики радости.
— Конечно, помню. Ты такая меленькая была, худенькая. Мать говорила, что в тебе душа еле держится.
Теперь Дима стал по вечерам пропадать у Сони. Они болтали, словно вернулись прежние времена из детства. После госэкзаменов он купил обои, и они клеили их вместе. Квартира потихоньку начала приобретать жилой вид.
— Дима, ты снова был у Сони? – спросила недовольно Анна, дождавшись поздним вечером сына.
— Да, мам. Я помогаю ей делать ремонт. А то живёт, как в бомжатнике. Она совсем одна. Я её…
— Мне кажется, ты путаешь жалость с любовью, — резко перебила его Анна. – Не смей больше ходить к ней!
— Мам, ты чего? Раньше ты сама хотела…
— Вы были детьми. Сейчас другое дело.
— Мам, не старайся, я её не брошу. Я взрослый, сам решаю, с кем мне быть, — в глазах Димы застыла решимость.
Анна сбавила тон. Она хорошо знала своего сына. Если уж что решил, то не отступит. Она может его потерять.
— Да я не против, сынок. Помоги ей с ремонтом. Но…
— Представляешь, она хочет стать врачом. – Тоже смягчился Дима.
— А на что она жить собирается?
— Я буду помогать. Я уже работать начну через неделю, — поспешно сказал Дима.
— Может, ты и прав. Ты добрый, отзывчивый мальчик. Что я говорю? Мужчина. Но я не хочу, чтобы ты своими руками свою жизнь искалечил. Она ещё ребёнок. Что она понимает в любви? Ты предложил помощь, и она приняла её. Она повзрослеет, изменится, влюбится в кого-то из сверстников. Что будешь делать? Ты для неё старший брат, отец, друг, кто угодно. Она твоё участие за любовь принимает. Сынок, столько девушек вокруг… – Анна уже кричала.
— Мам, я не хочу другую. Аллу помнишь? Такую невестку ты хочешь? А Соня… она родная. Я люблю её. – Дима с отчаянием и решимостью смотрел на мать, на скулах ходили волны желваков.
— Не пущу. – Анна встала перед ним, широко расставив руки, словно сын уже собрался уходить. – Только через мой труп! Помогать одно, а жениться — совсем другое, — голос её сорвался, она закашлялась…
— Я пока не собираюсь жениться. Ей учиться надо. Но помогать буду, — упрямо сказал Дима.
Анна беспомощно опустила руки, поникла.
— Я так и знала. Отец, скажи ему. Тебя не волнует будущее сына? Гены испорченные…
— Ань, причём тут гены? Мой отец тоже пил, помнишь? Твоя мать была против меня. Но тебя это не испугало. Разве мы плохо жили? Я же не спился. Сын у нас что надо. Действительно, отстань от него. Это его жизнь. Он взрослый. — Отец подошел и обнял Анну. — Всё будет хорошо.
Дима подошёл и обнял их обоих.
— Спасибо, пап. Родители, вы знаете, что вы у меня самые лучшие? Я вас люблю.
Анна ещё не раз делала попытки поговорить с сыном. Потом махнула рукой. Дима работал, Соня поступила в медучилище. Всё остальное они решили отложить на потом, когда Соня окончит учёбу.
Благими намерениями выстлана дорога в ад. Когда делаешь кому-то добро, никогда нельзя предсказать результат. Подкармливая бедную Сонечку, Анна и предположить не могла, что со временем её сын влюбится в неё. А у девочки ведь испорченные гены, доставшиеся ей от родителей. Но любовь, как известно, всё покрывает.
«Жизнь состоит из света и тени, и мы были бы лживыми, неискренними и чрезмерно слащавыми, если бы пытались притворяться, что теней нет. Большинство вещей – хорошие, и они самые сильные, но также есть и негативные ситуации. Не делайте одолжение ребёнку, пряча его от реальности. Важно научить его, что добро побеждает зло»
Уолт Дисней
