Поздний вечер, темно и по-осеннему прохладно. У подъезда стоят двое – щуплeнькая Татьяна и двадцатилетний Антон. Он впервые проводил Таню до дома, и расставаясь, они никак не могут наговориться на прощание. Можно разойтись по домам и оттуда строчить сообщения по телефону, но тогда не будет той «химии» как сейчас – глаза в глаза, держась за ручку.
— Сволочь, такая! – послышался истерический женский крик откуда-то из окон дома. – Долго ты еще будешь мне нервы мотать? Паршивец, убери сейчас же все, что ты тут разбросал.
Антон поднял голову вверх, глядя на окна. В некоторых горел свет, но откуда идет крик – непонятно.
— Это что у вас за соседка такая ненормальная? Чего она так орет, будто ее режут?
— Да есть тут одна, — опустив глаза сказала Таня. – На сына кричит.
Постояли, посмотрели друг на друга.
— Ну вот, дождик стал накрапывать. Пойдем под козырек?
Зашли под козырек подъезда, Антон распахнул куртку и прижал к себе Татьяну. Так тепло рядом с ним, так уютно. Минут пятнадцать так стояли молча, Таня даже не слышала, как кто-то входил и выходил из подъезда.
На какое-то время женский крик исчез. А еще через пару минут дверь подъезда распахнулась, вылетела разъярённая женщина, схватила Татьяну за капюшон куртки и закричала:
— Бессовестная! Совсем стыд потеряла, сволочь такая! Тетя Зина ко мне зашла, говорит: «Не твоя ли там у подъезда с кавалером лижется?». Стоишь тут, меня позоришь, бегом домой, сейчас ты у меня получишь!
«Так это же та самая тетка, которая сейчас орала на сына, — догадался Антон. – И это ее мать? Возможно даже моя будущая теща?».
— А ты что на меня вылупился? – это уже было обращение к Антону. – Ты знаешь, что ей семнадцать лет всего? Засужу!
— С чего это? – усмехнулся Антон.
— Найду за что! Еще и ухмыляется стоит. Пошел отсюда вон, мерзавец, и чтобы я тебя рядом с моей дочерью больше не видела!
Антон посмотрел на Татьяну: та уже была вся в слезах и мелко дрожала – то ли от холода (так резко мать ее выдернула от теплого Антона), то ли от страха. Она покорно пошла вслед за матерью и ничего не сказала. До полуночи Антон пытался дозвониться до возлюбленной, но все бесполезно. В ответ на его сообщение, был прислан ответ: «Отвяжись от меня, сволочь. Я тебя ненавижу!». Понятно, телефон отняла мамочка, в лексиконе Татьяны нет слова «сволочь», а от этой женщины уже два раза за сегодняшний день. Ладно, ничего страшного, можно Таню завтра встретить после ее занятий в колледже, все выяснить.
Антон и правда ничего не знал о семье Тани, только что-то поверхностно: живет с мамой и младшим братом, отец ушел из семьи. О маме она тоже особо ничего не рассказывала, работает где-то парикмахером, вот и все познания. До этого случая Таню не приходилось провожать до самого подъезда – так, всего до дома и на углу они поцелуются и разбегутся. Таня смело поступила еще, что позволила себя обнимать под козырьком, рисковала же и ничего ему не сказала. А ведь в подъезд заходила какая-то бабушка, она еще очень внимательно посмотрела на обнимающуюся парочку. Видно – вредная соседка, которая тут же побежала обо всем докладывать маме Татьяны.
На следующий день Антон подошел к колледжу, потому что дозвониться до Тани тоже было невозможно – телефон выключен, значит ей его не вернула мать. А вот и Танечка: идет, завернувшись в свою куртку от сильного ветра.
— Тань, — окликнул ее Антон. – Что вчера произошло?
Таня растеряно осмотрелась вокруг себя, будто за ней могла подглядывать мать, а потом подбежала к Антону.
— Так неосторожно вчера получилось, это я виновата, извини, — Татьяна заговорила быстро-быстро, будто за ней гнались. – Просто контроль над собой потеряла, пригрелась на твоей груди. А на мать ты мою не обижайся, она всегда такая.
— Ты меня о ней не предупреждала, даже когда она на брата твоего кричала.
— Постеснялась сказать, что это моя мать. Я думала, что наша соседка тетя Зина в такое время уже дома сидит, ко сну готовится. Мама мне всыпала, конечно, даже ремнем била.
В доказательство Таня подтянула рукав куртки и показала красную полосу на руке.
— Видишь, как получилось. А еще она отобрала у меня телефон и сказала, чтобы я из колледжа сразу бежала домой. У нее смены сегодня нет, она меня уже ждет.
— Таня, ты уже почти взрослый человек, тебе восемнадцать лет через полтора месяца, ты скоро начнешь решать все сама.
— Ну вот как исполнится, так и будем говорить. А пока не надо нам встречаться, ладно? Мама на тебя очень злая, столько гадостей наговорила, хотя видела тебя всего лишь несколько секунд. Я знаю, через пару дней она отойдет и вернет мне телефон, будем тайно общаться.
— Это я тебя так долго не смогу увидеть? Целых полтора месяца?
— Ну пока так. Можешь сюда подходить хоть каждый день, но по вечерам я должна быть дома. Тут у нас с братишкой Костей одна связка – попадает ему, значит – попадает и мне заодно, и наоборот. А мне братика очень жаль. Стараемся с ним вести себя смирно, чтобы не было скандалов. Ну ладно, я побежала.
Полтора месяца Антону показалось вечностью. Ну что это за любовь – короткая встреча у колледжа, а потом по ночам переписка. А ведь утром ему на работу, а Татьяне в колледж, тоже ведь как-то поспать надо. Антон ходил как в воду опущенный, соскучился по Татьяне и нормальным свиданиям. Даже к друзьям его не тянуло, появилась какая-то апатия ко всему.
— Ты чего это не в себе? – спросил у Антона отец. – С Танюшей поссорился, что ли?
— Да нет, там другое. Мать у нее какая-то бешеная, не дает нам встречаться. Ждем, вот, когда Тане восемнадцать исполнится, я квартиру сниму, она ко мне уйдет.
— Съем квартиры – дорогое удовольствие, тем более ты один работаешь. Сейчас что-нибудь придумаем.
Отец позвонил своему брату Александру, который ходил в моря. Холостяк, на суше почти не бывает, зато у него часто пустует квартира.
— Езжай как ты к Сашке, и обговори все мелочи, он ждет.
У Александра была хоть и холостяцкая, но необычная квартира – везде сувениры из разных стран – картины, статуэтки, вазоны, все расставлено по углам и развешено по стенам. Заходишь к нему как в музей, сначала долго озираешься, ко всему присматриваешься.
— Так, значит мегера твоя теща? – шутливо спросил он племянника.
— Да, опасная женщина, — вздохнул Антон.
— В общем так. Через месяц я ухожу в моря на полгода, привезу тебе ключи. Мои условия – толпу сюда не водить, пирушки не устраивать.
— Да вы же знаете, дядя Саша, что я не такой!
— Хорошо. А еще держите квартиру в чистоте. Пыль на статуэтках вытирайте, они мне дороги как память.
Через месяц Александр ушел в море, и Антон стал обустраивать семейное гнездышко, даже купил для этого случая два комплекта постельного белья. Он улыбался, представляя – как тут будет кружиться его Танечка, занимаясь хозяйством, а Антон ей будет во всем помогать. Хорошо они будут жить. А как приживутся — поженятся, Антон возьмет ипотеку, родят двух детей. Все замечательно. Таня знала о планах Антона и тоже радовалась – она отметит день рождения в кругу семьи, сообщит, что уходит вечером, а там уж пусть мать машет ремнем, ей уже все равно. Братика только жаль, один останется с грозной матерью.
И вот настал день рождения Татьяны. Антон волновался – купил цветы, поставил в вазочку, на стол кое-что собрал, подарок спрятал. В восемь вечера подъехало такси, из него вышла Таня с сумкой, забежала в подъезд. Можно встречать с улыбкой. Только Таня не улыбалась, глаза ее были испуганные.
— Что я наделала? Теперь мама меня везде выискивать будет, даже у колледжа.
— Пусть выискивает, ты совершеннолетняя. Что она теперь может тебе сделать?
— Все равно, как-то не по-людски получилось. Я просто намекнула за столом, что хочу жить отдельно, а она такой крик подняла. Пока мама мыла посуду, я собрала сумку и убежала. Ох, теперь весь ее гнев на Костика обрушится.
— Думай сейчас о себе, ты именинница. Давай отметим твой день рождения.
Антон ухаживал за Татьяной как официант за почетным гостем ресторана. Он пытался рассмешить свою возлюбленную, вспоминал какие-то шутки, анекдоты, но все было бесполезно – Татьяна смотрела в одну точку и даже не улыбалась. На телефон постоянно названивала ее мама, но Таня сбрасывала звонок.
— Дай мне свой телефон! – потребовал Антон.
Он набрал сообщение: «Не звони мне мама, все равно не отвечу и не вернусь. Я взрослая девушка, и имею право на личную жизнь!».
— Отослать? – спросил он.
Таня махнула рукой, мол – отсылай. С этого момента звонки прекратились.
Прошло две недели. Конечно это был самый романтический период. Из колледжа и с работы – сразу домой. Татьяна постоянно озиралась – не выискивает ли ее мама у колледжа, но всегда было спокойно. Мать ей звонила, и Таня ей коротко отвечала – мол, не вернусь, я уже взрослая. Однажды позвонил Костя и сказал, что сильно соскучился без сестры. Антон был на работе, и Таня пригласила брата к себе в гости. Когда Антон вернулся, он очень удивился, что дома такой гость, тем более он впервые Костю увидел. Сидит за столом двенадцатилетний пацан, красные уши врозь, смотрит с каким-то недоверием.
— Тань, а он маме не проговориться о том, где мы живем? – спросил шепотом Антон.
— Нет, конечно, он кремень! Надежный парень.
Только вот надежный парень оказался не таким уж надежным, кремень раскололся. На следующий день, когда у всех был выходной, явилась мать Татьяны. И зачем Антон ей открыл? Он думал, что сосед забежал на секунду, поэтому и открыл. Мать посмотрела на Антона таким презрительным взглядом, будто хотела его испепелить. Она ему ничего не сказала, а быстрым шагом прошла в комнату, чтобы увидеть дочь. Татьяна вся сжалась в комок на диване.
— Ну все, хватит, Таня, поиграла в семью, пора и домой.
Ее голос был сух и тверд, она даже слышать не хотела возражений, хоть и не кричала.
— Мама, я же говорила, что я взрослая, и мне решать… — робко проговорила Таня.
— Что тебе решать? Что ты вообще можешь в этой жизни решить? Или за тебя будет решать этот пацан? У него еще у самого молоко на губах не обсохло!
— Женщина, я попросил бы вас… — возмутился Антон.
— Да молчи ты уже, тебе не давали право голоса!
Мать Татьяны даже на него не посмотрела, она все время своим взглядом пыталась загипнотизировать дочь. Казалось, что Татьяна уже готова была сдаться, но все же держалась до последнего.
— Я не понимаю, на что ты вообще повелась? На съемную квартиру, когда у тебя есть своя? На вот эти вот безделушки?
Женщина схватила первый попавшийся сувенир, подвернувшийся ей под руку – изящную фарфоровую статуэтку рыбы с открытым ртом, и бросила ее об пол. Рыбка звякнула и разбилась на мелкие части. Антон пришел в ярость.
— Вы понимаете, что это чужая вещь, уникальная и дорогая? Вы что себе позволяете? Вы материальный ущерб будете выплачивать!
— Да заткнись, я с дочерью разговариваю!
— Нет, это вы сейчас заткнетесь и уйдете, — Антон стал подталкивать женщину к выходу, грубо, но решительно.
— Антон! – закричала Таня. – Почему ты бьешь мою маму?
Она вскочила с дивана и стала отталкивать Антона.
— Кто ее бьет, я просто хочу, чтобы она убралась отсюда!
— Бьет-бьет! – подтвердила женщина. — Я же сказала, что найду причину тебя засудить! Пойду сейчас и побои сниму! А еще скажу, что ты мою дочь в заложницах держишь.
Пока в прихожей Антон выяснял отношения с этой визитершей, Таня быстро собрала сумку и ушла вместе со своей мамой. Антон ей звонил, но Татьяна обиженно отвечала, что не простит ему того, что Антон толкнул маму и все отношения надо прекращать. Было бесполезно что-то доказывать, Таня действительно больше не хотела видеть Антона. Ну что ж, нет – так нет! Погоревал немного и забыл. Проблема была только с фарфоровой рыбкой – как дяде это все объяснить? Другую такую же не купишь.
— Да плевать на эту рыбку! – сказал Александр по возращению. – Мне она и не нравилась, сам хотел ее выкинуть, да и копеечная она. Ты-то как?
— Уже легче, — честно признался Антон.
— Забей! Еще неизвестно, кому повезло!
Антон встретил Татьяну только через двенадцать лет – сидели друг напротив друга в автобусе. Таня не стразу его заметила – смотрела грустно и отрешенно в окно, будто никого в салоне не было. Лицо какое-то изнеможенное, серая шапочка, серое пальтишко. Только потом глянула на Антона и удивленно улыбнулась.
— Привет, — сказала она. – Как ты?
— Нормально! Женат, есть сын. А ты как?
— Мама болеет, я с ней всегда рядом, еду в аптеку за лекарствами.
Разговор такой, будто вчера виделись. Впрочем, вот уже остановка Антона, пора выходить. Значит, все-таки с мамой. Ну что ж, судьба у Тани такая.
