— Ты чего грустная такая, Юлька? Отпуск же скоро!
— Вот удивляюсь я на людей! Скажи, Кать, как так можно? Я же от чистого сердца. Обидно!
— Да что случилось-то? — удивилась коллега.
Юля через неделю должна была уйти в долгожданный отпуск: собралась поехать на отдых, к морю. Юля живёт одна. Родители у неё живут далеко, в другом городе. А она, отчаянная, окончив учёбу в институте, рванула в большой город и не зря. Юля успешно устроилась, обжилась. Сначала было трудно. Своего жилья не было: снимала комнату, копила, денег на еду не хватало, перебивалась «с хлеба на воду». «Зато фигуру улучшила» — смеётся сейчас, неунывающая, Юля, вспоминая те времена.
Однако она смогла выцарапать себе место под солнцем и очень достойное. Скопила на крохотную квартиру в новостройке, и за пять лет почти уже отдала ипотеку. Мечтает, когда полностью расплатится, взять себе авто. Юля — очень целеустремлённая. Правда личной жизни — никакой, даже домашнее животное не заводит. «Некогда, — объясняет Юля. — Жалко животинку, будет скучать целыми днями одна, да и не поехать никуда»
У такой целеустремлённой девушки, конечно же, и дома всё основательно. Запасы: холодильник полный, морозилка тоже, в кладовке крупы лежат, и другие долгохранящиеся продукты. Ест Юля — как мышка, и потому, там мало что, отбавляется. И вот, уезжая в отпуск на три недели, задумала она провести ревизию. Разобрала запасы свои, сложила в пакет совершенно новые, не вскрытые пакеты крупы, муку, сахар.
— Вот зачем мне мука? — рассуждала Юля, склонившись над пакетом с продуктами. — Я что? Пеку что ли чего? Готовить-то некогда, не то что, печь! А, ведь, испортится. Или жучки какие-нибудь заведутся. А сахар? Я же от сладкого совсем отказалась. Привыкла уже. Нормально. Мёдом, вот, иногда чай подслащиваю, если хочется… Ну и куда это всё лежит? Шесть пакетов! Не дефицит же. Спустился в магазин на первый этаж и купил, если уж надо будет.
Подумала-подумала Юля и решила отдать продукты молодой семье, что жила в соседней квартире. Не то, чтобы они так уж дружили, но общались довольно мило. Юля сочувствовала Рите — она молодая мамочка двух очаровательных малышек, которым едва исполнилось полгода. Носится, как белка в колесе, закрутилась совсем. Муж на работе целыми днями, помощи у неё, похоже, нет. И достатка особого тоже не было видно: наверное, они платят ипотеку за эту квартиру. Юля подробностей не спрашивала, а Рита не говорила. Обычно их общение сводилось к общим фразам о погоде, в ожидании лифта. Или дверь подъезда Юля придерживала, чтобы Рита смогла провезти свою огромную коляску для двойни.
Вот набила Юля два пакета продуктами и вышла на лестничную площадку. Завтра ей некогда будет этим заниматься, потому что утром она будет ещё на работе, а поздно вечером — уже самолёт, поэтому решила она доброе дело не откладывать. Позвонила в дверь. Открыла не Рита, а какая-то женщина, на вид — лет шестидесяти. Сказала, что Рита гуляет с малышками, а она — её мать. Приехала в гости. Юля замялась, но решила не отступать. Объяснила ситуацию и попросила передать Рите, когда та вернётся, сумки с продуктами. Женщина поблагодарила и взяла сумки…
— Какая ты! Прямо, добрая душа, — восхитилась Катя. — Молодец! Ну и?
— Ну и! — расстроилась Юля. — Утром сегодня на работу идти, открываю дверь, выхожу на лестничную площадку, а сумки мои стоят сбоку от моей двери на коврике прямо. Типа не надо им, что ли… А сказать языком можно было? Ситуация противная. Знаешь, ощущение, что, вроде, я её обидела этим своим поступком. И первый порыв был, извиниться даже…
— Да ты что?! — Катя покрутила пальцем у виска, — Это она должна извиняться! Ишь, цаца! Не нужно, так надо было хотя бы принести тебе назад по-человечески и сказать, а не под дверь подкидывать!
— Может и правильно, конечно… Если бы она сама дома была, то, глядишь, сразу бы отказалась, а мать, видать, не сообразила…
— А может, наоборот, мать там и наговорила всякого? Знаешь, бывает, что люди опасаются брать у других, думают, мол, сглазить хотят и всё такое…
— Кто? Я?! Сглазить?! Что мне её «глазить»-то?
— Не скажи! — покачала головой Катя. — С её точки зрения ты — несчастная и, может, ей завидуешь. Одинокая, не замужем, детей нет… Прости, если что, — Катя осеклась, поняв, что сказала лишнее.
— Да не! Нормально всё! — обняла подругу Юля. — Смешно! Да я круто живу! У меня есть всё, что хочу. А замуж? Свет клином на этом не сошёлся. Будет за кого — пойду. А пока даже не думаю об этом. Просто неприятно. Знаешь, как будто в тебя плюнули, а ты стоишь…
— Мда… — кивнула Катя. — Но это, знаешь, всё лучше, чем соседка моей сестры. Вот где караул!
— А что там такое? — спросила Юля, попутно убираясь на своём столе. Рабочий день подходил к концу.
— Да то и дело бежит к ней. То соль ей, то сахар. То дай, мол, градусник, температуру померить! Своего, нет что ли? Вообще ничего нет? Маринка (моя сестра) молодец! У неё и аптечка дома укомплектована, что надо. Всё есть на все случаи. Так эта соседка, как чуть что — бежит к ней. То капли в нос детские взяла, то жаропонижающее, типа малыш у неё заболел. А аптека на что? В соседнем доме находится, между прочим. А капли сейчас дорогие. Взяла — и с концами. Маринка молчит. Отказать ей неудобно, а та наглеет. Игрушки для своих малышей у Маринки напрокат берёт. Конечно, зачем покупать, когда можно взять просто так! Дай, говорит, нам кубики мягкие развивающие на недельку. А у Маринки этих развивалок — уйма. Она всю детскую ими забила. Как, говорит, мне отвадить по-хорошему эту соседку? А я не знаю. Только ругаться, наверное! По-хорошему не получится. Наглость — второе счастье.
— Да уж, — вздохнула Юля. — И не знаешь, правда, что лучше: то, что я с соседями почти не общаюсь или вот эта вот «дружба», как у твоей Марины…
***
— Противная тётка, — пробурчала Рита, выходя из своей квартиры, глядя на закрытую дверь Юлиной квартиры. — Ишь, принесла пакеты какие-то, а потом дети болеть будут. И что она о себе возомнила? Круче меня что ли? Добренькая нашлась. Надо провести всякие действия, против сглаза, что там мама советовала…
Она направлялась в магазин. А мама осталась с малышками дома. Рита села в лифт и поехала вниз. Вдруг свет в кабине лифта погас, и лифт встал, как вкопанный.
— Ой… Мамочки! — испуганно прошептала Рита. — Застряла…
Она попыталась нажать на кнопку вызова диспетчера, но от страха у неё затряслись руки. — Что-то я зря, наверное, наговариваю на соседку-то эту! Вот и прилетело мне. Не надо было пакеты приносить назад! Ну, отдала бы голубям на улице. Что там было? Гречка, пшено… Поклевали бы… Это всё мать раскудахталась: «Надо святой водой побрызгать! Вдруг сглаз, порча! Неси назад!» И нормальная она, Юля, не ведьма никакая. Зря я так, даже стыдно как-то стало. Обидела хорошего человека. Вернётся — извинюсь обязательно…
Вдруг свет загорелся, и лифт снова поехал, а в динамике послышался голос диспетчера, которая спрашивала, всё ли в порядке у пассажиров лифта.
— В порядке! — ответила Рита, вздохнув с облегчением. Было немного жутковато, и дрожали колени. Она всегда боялась застрять в лифте.
А Юля в это время нежилась, загорая на морском берегу. Она щурилась от солнца и была вполне счастлива. «Бог с ней, с соседкой этой. Это всё такие мелочи, подумаешь! Всё же хорошо…» — размышляла женщина, блаженно улыбаясь…
Жанна Шинелева
Спасибо за лайк
