Господи! Что за жизнь?! И вот ведь: сколько женщин – столько разных жизней! Одни «путаются» в нарядах, другие в деньгах третьи в кавалерах… Я – в мужьях!
Моя рано овдовевшая приятельница, глядя на меня, как на вышедшую из моды добротную шубку, любит изрекать:
— Ну, почему замуж всегда выходят одни и те же?
По мере прироста мужей, меня стала забавлять эта фраза, и я стала задумываться о своём третьем браке, в котором мне было бесконечно уютно, и выходить из которого не хотелось.
Конфетно-букетно-свадебно-скандально-разводный период обычно проходил все свои стадии. А тут: споткнулся на конфетно-букетном и застыл. Как замороженный.
И никак дальше! Аккурат: близнецы однояйцовые! Не успею подумать — будет! Захочу – нате! Открою рот ну хотя бы для малюсенького скандальчика — а меня в охапку и — печать из поцелуя.
Сами понимаете — скучно!
Ни тебе повыпендриваться, как жена, ни утвердиться. И картинка не меняется: средняя полоса России, деревня, февраль, снег в рост, колодец за сто метров. Тоска!
Стою у зеркала красивая, как ранняя осень, а ветер за окошком мне так душевно в унисон: у-у-у-у! Эх, знать бы, что делает нормальная женщина в этом случае!
Интуитивно открываю косметичку и начинаю одевать лицо…
А из зеркала, тамошняя дамочка начинает мне такие авансы выдавать…Кто ж устоит? И что с него с зеркала-то возьмёшь окромя удовольствия самосозерцательного? Хор-рошааа!
Смотрю, супружник мой метров эдак десять в сторону колодца уже прокопался, только балабончик на шапочке торчит.
Ну, думаю, нельзя в себе желания подавлять! Да и не так часто они возникают в зрелом возрасте. А дамочка в зеркале, так провокационно меня одобряет: мол, если не сейчас, то когда?
Я, как в сказке змея шкурку: халатик оземь, «попку на шпильку», накидочку из норки коротенькой на обнаженку и к окну.
Глядь — балабончик ещё метра на три удалился. Стала я в соблазнительную позу, жду, значит. Окошко большое во весь рост. За ним горизонт снегом заметенный. Зима — смотреть холодно!
Все позы отработала, озябла вся, а он, знай себе, копает. Обидно. Вспомнила про мобилку — звоню! Смотрю, балабончик зашевелился и исчез в тоннеле, бежит, значит, ко мне спросить, что стряслось.
Как увидала, что он на меня смотрит, накидку раскинула и замерла, как девушка в витрине неприличного заведения. Кто же мог предположить, что он в обморок грохнется?
Я быстренько всё с себя сбросила (благо ничего кроме накидки не было), тулупчик на плечи, валенки на ноги и на улицу.
Лежит мужка моя , балабончик инеем покрылся, белый весь. Погрела ему щечки, глазки поцеловала. Оклемался и говорит:
-Люська! Что-то я перетрудился, наверное. Я тебя такую голую и красивую в обмороке видел! Что же я такую красоту в тулуп и валенки прячу?
А мне и приятно, и признаться боязно.
В дом завела, тулупчик с плеча сбросила, а он опять брык в обморок. Реальность утратил, значит. А я ведь в суматохе накидочку на тулуп сменила, а «ню» осталось…
Упрятала я свои сокровища в халатик домашний, а он шепчет:
— И шо ж ты со мною делаешь? Дожил я с этой любовью до мотыльков: везде тебя раздетую вижу! А не истопить ли нам баньку, красота ты моя? — и так к себе прижал, сомлела вся.
Автор Людмила Зданович-Олейник, член Союза писателей России.
Опубликовано с разрешения автора
Спасибо за лайк
