Искандер спешил на работу. Он должен был открыть ларëк двадцать минут назад, но проспал. А всё, потому что сегодняшней ночью так сладко спалось!
Уже полтора месяца город утопал в духоте, словно укутанный тëплой шалью в знойный день. У бабушки был платок из пашмина. Она берегла его пуще глаза и разрешала маленькому Искандеру укрываться им только за какие-то заслуги. Сейчас Искандер понимал, что его привлекала именно недоступность. Сам материал, из которого соткан платок, значения не имел.
Но однажды он всё-таки почувствовал разницу. Сестра вертелась перед зеркалом, сооружая на голове тюрбаны из платков и палантинов. И поменяв очередной платок, спрашивала:
— Этот лучше?
Искандер кивал, конечно, лучше. Вообще, ах!
— Да тебе всё равно! Ты даже не смотришь! — Лейла, наконец, заметила его «интерес» и бросила в него кучу платков.
Хохоча, зарыла его в этой куче и не позволяла вылезти. Искандер полушутя вырывался, но и ему было больше смешно. Через несколько минут возни юноша почувствовал, что ему стало нестерпимо жарко под ворохом разноцветного тряпья.
Освободившись, он начал складывать их аккуратной стопкой — к платкам Лейла относилась трепетно — и почувствовал, что некоторые из них неприятны на ощупь и даже его гладкие пальцы цепляются за нитки.
— Выкинь это, — сказал он тогда сестре. — Они же совсем не дышат.
— Знаю. Но посмотри какая расцветка! — Лейла прижала палантин к щекам. — Нигде такой больше не видела. Подаришь мне такой же, но из натуральной ткани, тогда этот я обязательно выкину. Буду им полы мыть! — с жаром воскликнула сестра.
— Обязательно подарю, — пообещал Искандер. — Вот только отучусь и работать начну.
Это было давно, пять лет назад. Искандер подрос и уехал в Россию учиться. Лейла вышла замуж, и муж одаривает её платками всевозможных расцветок. Но своё обещание Искандер не забыл. Он вспоминал тот день всякий раз, когда город окутывала духота. В такие дни Искандер ощущал себя под синтетическими платками Лейлы.
Так было полтора месяца. Но сегодняшней ночью пошёл дождь. Крупные капли барабанили о карниз, выбивая ритм: август-август-август.
Первый день августа ниспослал ливень и долгожданную прохладу. Искандер, распахнув окно, крепко спал до утра. Проснулся, и взглянув на экран смартфона, вскочил: до открытия ларька десять минут!
Наспех умывшись, мысленно похвалив себя за чистую футболку, он заспешил на работу. Солнце пряталось за серыми тучами, и это означало, что свежесть продержится ещё чуть-чуть.
Работал Искандер у друга в небольшом ларьке по изготовлению шаурмы. Таких ларьков в городе было много, но турецкая шаурма была только здесь. Искандер знал секреты приготовления этого блюда. Именно они возвращали покупателей вновь и вновь. Он не добавлял в блюдо соус, но при этом шаурма получалась сочной, с неповторимым выразительным вкусом. Травы и специи, которыми он приправлял блюдо, «играли» особым ароматом, оттеняя и одновременно делая вкус мяса ярче.
Обычно они работали вдвоём с Салихом — другом, которому принадлежало заведение. Летом Искандер почти всегда был здесь, в учебное время подстраивался под расписание лекций. Салих неделю назад улетел в Турцию: проведать родных, а заодно привезти приправ.
Искандер остался за главного. Открывал и закрывал ларёк, готовил, рассчитывал покупателей. Это было несложно: душное лето отбило аппетит горожан. Посетители приходили утром и вечером, когда жара немного спадала. Днём Искандер почти всё время был один и был рад любому покупателю: поговорить, накормить, не зря провести день.
Те, кто попробовал шаурму у них хотя бы раз, возвращались вновь. Постоянных покупателей Искандер знал по именам и так же, как их предпочтения. Кому добавить пряных приправ, а кто любит поострее. Для кого важны овощи, а кому сильно прожаренное мясо. Удивительные, но среди постоянных покупателей почти не было девушек. Словно шаурма была исключительно мужской едой. И в институте на его факультете учились в основном парни. А Искандеру отчаянно хотелось романтики, ухаживать за кем-то, дарить подарки и комплименты.
Перескакивая через лужи, Искандер с удивлением заметил, что у ларька стоит девушка. Он присмотрелся: может, она просто договорилась здесь о встрече? Но интуиция подсказывала — девушка пришла за шаурмой, и он прибавил шаг, чтобы она не ушла, потому что окрикнуть её выглядело бы нелепо.
Аделю манил восточный мир. Возможно, из-за того, что в её крови текла татарская кровь. Совсем немного: дедушка со стороны отца был чистокровным татарином. Но видимо, этого хватило, чтобы ощутить зов. Девушку притягивали струящиеся длинные юбки, украшения, густо подведённые глаза и широкие, словно прочерченные углëм брови. Восточными танцами Аделя увлеклась в одиннадцать лет, и никто в городе не посещал их с таким упорством — большинству хватало года.
Она поступила в туристическую академию с одной целью — стать ближе к Востоку. Когда все стремились углубиться в английский, Аделя изучала турецкий и арабский. Восток манил, очаровывал, зазывал в свои сети. Мечта, которой она боялась признаться даже себе — переехать в Турцию. Иногда она закрывала глаза и представляла, как водит туристов по экзотическим местам.
И, конечно, отдельный пласт — это восточная кухня.
Радана — подруга Адели — сообщила, что совсем рядом открылась точка с турецкой шаурмой. Настоящей! Уж она-то точно знает, она родом из Турции и вкус настоящего пул-бибера ни с чем не спутает. «А ещё, — поделилась Радана, — хозяин заведения симпатичный мужчина — Салих. Я ходила туда уже три раза, и постоянно улыбаюсь ему. Правда, в последний раз Салиха не было, был какой-то другой, угрюмый парень. Но удалось узнать, что Салих просто в отъезде…»
Кто стоит за прилавком Аделю интересовало меньше всего. Куда важнее отведать турецкой шаурмы. Она устроилась на летнюю подработку и никак не получалось прийти в ларёк: к вечеру так уставала, что прогуляться два квартала казалось невыполнимой задачей. А когда приходила в себя, ларёк уже закрывался.
И вот сегодня свой выходной, девушка пришла до того, как мама нагрузит домашними делами. Она-то пришла, а ларëк оказался закрыт! От обиды она по-детски надула губы. Словно ей что-то пообещали, но не дали. Дëрнула ручку двери ещё раз, но за последнюю минуту ничего не изменилось и гуру шаурмы не материализовался внутри ларька.
Аделя сделала несколько шагов в сторону дома, а потом вдруг решила: подожду!
Погода сегодня прохладная, располагает к тому, чтобы немного прогуляться, и девушка решительно направилась в другую сторону. Пройдя вдоль нескольких домов, направилась назад. Но издалека поняла, что ларёк по-прежнему закрыт. Для верности она ещё раз подёргала ручку, разочарованно отошла и уже хотела идти домой, но вдруг увидела спешащего молодого человека. Отчего-то сразу поняла — это тот, кто ей нужен!
Она расплылась в улыбке, словно узнала в нём старого друга. Парень в несколько широких шагов дошёл до ларька, вытащил из рюкзака ключи и открыл дверь:
— Извините, что заставил вас ждать!
— Прощу что угодно, если накормите меня самой настоящей турецкой шаурмой.
— О, это легко!
Они зашли в помещение. Искандер включил свет.
— Присаживайтесь пока, — он указал на высокие стулья у окна и скрылся в подсобке.
Через несколько минут вышел оттуда в белоснежной униформе и банданой.
— Вы торопитесь? — спросил он у Адели.
— Ну-у как сказать… Наверное, нет. А что?
— Мясо для шаурмы ещё не готово, — он включил автоматический гриль. — Мне не хотелось бы заставлять вас ждать, но и отпустить голодной не могу.
Искандер виновато развёл руками.
— Я подожду! — уверенно заявила Аделя и подтащила стул поближе. — Но вы мне расскажете какие специи добавляете в шаурму. Вы ведь из Турции?
— Да.
— Отлично. Мне интересно как всё это называется на турецком. Расскажете?
— Конечно! Но сперва нанизаю курицу на вертел, а потом заварю нам чай. Настоящий, турецкий!
— Ух ты. А когда готовите мясо вы специи добавляете?
— Нет. Высокая температура изменит вкус приправ, а они, в свою очередь, отдадут его в мясо.
— Хм. А когда вы добавляете специи и какие?
— А зачем вам это? — Улыбнулся Искандер, глядя, как девушка заворожённо следит за движением его рук.
Отметил он и белоснежную кожу, красивый изгиб бровей, мягкие губы
— Я учусь в туристической академии, всё что национальное мне безумно интересно. Нам, конечно, что-то рассказывают на лекциях, но это больше теория. А хотелось бы знать как оно по-настоящему. Моя подруга из Турции, вот она и сказала, что здесь готовят самую настоящую шаурму.
— Да, так и есть. Но я не могу открыть вам всех секретов.
— Почему?
— Потому что тогда вы начнёте готовить шаурму самостоятельно и больше не придёте.
Аделя зарумянилась.
— Обещаю не использовать секреты в личных целях, — с жаром пообещала она.
— Ну тогда слушайте…
Он разлил по маленьким пиалам зелёный чай, поставил одну пиалу перед девушкой и рассказал, как выбирать специи, как отличить настоящий пул-бипер от антеп пул бипера. Сколько добавлять каждого и в какое время. Как правильно выбрать зелень и какие её части лучше не использовать для приготовления еды. А вообще он предпочитает готовить с душой, это означает не придерживаться строгой рецептуры, а добавлять ингредиентов столько, сколько, по его мнению, необходимо конкретному покупателю.
— Вот пришёл уставший мужчина, вижу, что работяга, ему я добавлю кардамона — он снимет усталость. А тому, кто на взводе — мяты.
— Мяты? — вскинула брови Аделя.
— Да, или по-турецки куру нане. Её добавляют во многие мясные блюда. Например, в фаршированные перцы. Мята освежает и успокаивает.
— А что вы добавите в мою шаурму?
— Хм, — Искандер внимательно посмотрел на девушку, и она смутилась под его взглядом. — Я бы добавил в ваше блюдо сусам.
Он достал из-под прилавка небольшую баночку, открыл и протянул девушке.
— Это же кунжут! — воскликнула Аделя.
— Да, кунжут. По-турецкий сусам. Моя бабушка говорит, что нет более женской приправы, чем сусам. Он дарит крепость костям и зубам, но ещё и продлевает молодость и дарит красоту. Моя бабушка — первая красавица в Хазындаке! Вы чем-то похожи на неё.
Аделя снова смутилась, но слышать комплименты от молодого человека ей было приятно. Она наблюдала, как он срезает острым ножом румяные края курицы, как быстро движутся его руки. И даже сквозь перчатки было видно, что пальцы у него красивые.
В ларьке кроме них никого не было. Сквозь большие окна было видно, как по улице идут люди. Торопятся на работу, разговаривают по телефону, бегут на остановку. Но в ларьке они были укрыты от внешней суеты. Искандер колдовал над шаурмой для Адели, рассказывая о секретах приготовления. А она внимательно слушала и наблюдала за ним. Его лёгкий акцент, восточная внешность, турецкие слова мысленно переносили её из родного города в Османскую империю.
— Ваша шаурма готова. Не спешите. Сперва насладитесь ароматом. Еда требует спокойствия, даже если это фастфуд . Так вы получите от еды всё: и наслаждение, и пользу.
— Хорошо.
Аделя взяла из рук парня шаурму и, закрыв глаза, втянула её аромат.
— Я слышу аромат кунжута…
— Там есть кое-что ещё.
— М-м-м?
— Восхищение вашей красотой.
Аделя вновь зарумянилась.
— Вы действительно очень красивая, — заверил её Искандер. — И мне хочется, чтобы ели шаурму минимум час. Ну или захотели бы ещё одну.
— Боюсь, вторую мне не осилить, — улыбнулась девушка.
— А вы пробовали шаурму с рыбой?
— Я даже не знала, что такая бывает.
— Тогда я приглашаю вас сегодня на прогулку! С меня шаурма и турецкий чай. С вас — ваша милая улыбка. Согласны?
— Да. Но вы мне расскажете секреты приготовления шаурмы с рыбой.
— Обязательно.
Незримые нити притягивают людей к друг другу. Родственные души идут разными тропами для того, чтобы в один момент встретиться на перекрёстке судеб и узнать друг друга. И только им решать будет ли эта встреча последней или первой в череде прекрасных моментов…
Спасибо за лайк
