Машина мчалась по ночному городу. В ней ехали двое — мужчина и женщина. Со стороны могло показаться, муж с женой торопятся домой, к оставленным там детям.
— Ты можешь ехать быстрее? – нервно попросила женщина.
— Опасно гнать. Город только кажется пустым. Когда, наконец, ты скажешь ему о нас? Сколько будем встречаться украдкой, боятся разоблачения? Почему ты тянешь? Расскажи ему, так всем будет проще и лучше, — сказал мужчина.
— Проще? Кому? Нам с тобой, может быть, а Вареньке? Она любит отца. Да и он её тоже. Что будет с ней, с ними, когда узнают? Это жестоко, — пыталась оправдаться женщина.
— А обманывать, лгать столько времени не жестоко? Думаешь, он не догадывается? Мне надоело делить тебя с ним. Хочешь, я сам скажу ему, по-мужски?
— Не делай этого, пожалуйста. Я сама. Дай мне время. – Женщина поймала руку сидевшего за рулём мужчины и крепко сжала её. – Я тоже тебя очень люблю. Но не торопи меня. Я обещаю, что в ближайшее время поговорю с мужем.
Мужчина повернул лицо, поймал взгляд любимой и потянулся к ней губами.
Из-за поворота, наперерез автомобилю с мужчиной и женщиной, вылетел чёрный внедорожник, неся неминуемую смерть. Крик женщины потонул в грохоте и скрежете металла…
***
Музыка мобильника пробилась сквозь зыбкий сон. Мгновение Дмитрий балансировал на грани между сном и явью, но в следующий миг открыл глаза.
Саша позвонила в восемь вечера и сказала, что задерживается. У подруги какие-то проблемы, не может оставить её одну в таком состоянии. Обещала всё рассказать потом. Он не успел спросить, какая подруга, в каком таком состоянии? Конечно, он мог бы обзвонить подруг, чьи номера забиты в его телефоне. Но посчитал это унизительным для себя и жены.
Дмитрий начал подозревать неладное месяца два назад. Слишком часто Саша задерживалась по вечерам, пару раз даже срывалась в выходные куда-то. Слишком много у неё стало подруг, у которых возникали непредвиденные обстоятельства, требующие её участия.
Он потянулся за телефоном на тумбочке у кровати. Увидел незнакомый номер. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
— Слушаю, — хриплым со сна голосом ответил Дмитрий.
— Капитан Игнатьев. Вы муж Александры Петровны Самохиной?
— Да.
— Ваша жена попала в аварию… Она доставлена в четвёртую городскую больницу в тяжёлом состоянии…
— Она жива? – дрогнувшим голосом спросил Дмитрий.
— Да, но…
— Пап, это мама? – В дверях спальни стояла десятилетняя Варя, испуганно глядя на отца.
Дмитрий проглотил застрявший в горле ком.
— Нет. Это…Мама в больнице. Она попала в аварию.
— Она умерла?
— Нет, что ты. Она жива, — заторопился Дмитрий.
— Но ты спросил… Пап, — Варя бросилась к нему, обхватила за шею так крепко, что ему стало нечем дышать, — поедем к ней. Мне страшно.
Дмитрий оторвал от себя руки дочери, усадил на кровать рядом с собой.
— Нет, больница закрыта, нас не пустят. Утром поедем к маме. А сейчас давай-ка спать. А-то приедем сонные, что мама скажет? – Дмитрий через силу улыбнулся.
Варя кивнула и ушла в свою комнату. Он тоже лёг. В окно уже заглядывал рассвет. Дмитрий вспомнил, что посмотрел на часы в углу экрана телефона перед тем, как ответить на звонок. Половина третьего ночи.
Нужно успокоиться. Дмитрий прижал руку к груди. Сердце толчками било в ладонь.
Утром они с дочерью поехали в больницу. Он вошёл в ординаторскую, оставив Варю в коридоре.
— Вы муж? – спросил доктор примерно его возраста.
— Да. Что с моей женой?
— Мы сделали ей операцию. Серьёзная травма головы, множественные переломы… Она в коме.
— А как она попала в аварию? Она не водит машину.
Доктор развёл руками.
— Я знаю только, что в машину, в которой ехала ваша жена, врезался внедорожник. Оба водителя погибли на месте. Вашей жене повезло. Не буду скрывать от вас, состояние её крайне тяжёлое. Мы делаем всё, что можем. Организм молодой, думаю, справится. Шанс есть.
— К ней можно? Я с дочкой. Она в коридоре.
— Вам решать. Сами понимаете, ваша жена выглядит не лучшим образом. Но часто присутствие близких творит чудеса. Пойдёмте, — доктор показал рукой на дверь.
— А кто был с ней в машине? – спросил Дмитрий, пока они шли по коридору к палате интенсивной терапии.
— Это спросите в полиции. Предупреждаю, она в коме, недолго. – Доктор открыл дверь в палату.
Дмитрий не узнал Сашу. Голова забинтована, открытая часть лица вся в кровоподтёках и ссадинах. Какая-то чужая, отстранённая. Поверх одеяла лежала рука с обручальным кольцом. Её рука.
— Мама! – позвала Варя, подойдя к кровати, погладила её руку. – Она спит? – спросила, обернувшись к отцу.
— Да. Ей сделали операцию. Нам разрешили только посмотреть на неё.
До дома они ехали молча. Дмитрий позвонил матери Саши, всё рассказал и попросил приехать, побыть с Варей. Ему нужно съездить на работу.
Мария Ивановна вошла в квартиру, держа у глаз уже мокрый платок.
— Может, я заберу пока Варю к себе? Тебе не до неё сейчас, — сказала она, немного успокоившись. — Поедешь ко мне? – спросила Варю.
Та кивнула.
— Ведь предупреждала её. Да разве она меня слушала? – всхлипнула Мария Ивановна и осеклась, поймав удивлённый взгляд Дмитрия.
— Мария Ивановна, о чём вы Сашу предупреждали?
Она замотала головой, высморкалась в мокрый платок.
— Говорите. Рано или поздно я всё равно узнаю, — настаивал Дмитрий.
— Прости, Дима. Я говорила Саше, что это не доведёт её до добра. Ругала. – Она в отчаянии махнула рукой, с зажатым в ней платком. – Ладила одно: «Люблю, не могу жить без него…». Как безумная стала. Ой, прости, Дима, что вот так… Лучше бы Саша сама…
Дмитрий снова почувствовал ноющую боль в сердце. Осторожно сделал вдох и поморщился. Ведь чувствовал, замечал перемены в жене, но не хотел смотреть правде в глаза, гнал от себя подозрения.
— Кто он? – спросил глухо.
— Женя Грачёв. Он ещё со школы влюблён был в Сашу. Потом уехал куда-то, вроде заграницу. А когда вернулся, тут у них всё и началось…
Грачёв. Дмитрий видел его один раз. Он иногда, когда позволяло время, заезжал за женой в конце рабочего дня. Ждал на парковке. Она подбегала к машине, радуясь ему, как подарку.
Месяца два назад он так же заехал за ней. На парковке увидел Сашу с каким-то мужчиной. Они смотрели друг на друга, ничего не замечая вокруг. Сразу было понятно, что этих людей связывает гораздо большее, чем просто знакомство.
Он вышел из машины и подошёл к ним. Саша не смогла скрыть замешательство, испуга при виде мужа. Потом улыбнулась, как ни в чём не бывало, представила мужа и бывшего одноклассника друг другу. Кажется, она назвала его по фамилии. Мужчины смерили друг друга взглядами, но рук не протянули. Между ними с первой секунды возникла неприязнь. Оба поняли, что симпатии и дружбы меду ними быть не может.
— Как хорошо, что ты заехал за мной. А то скоро у Вари день рождения, хотела подарок посмотреть… — Саша взяла Дмитрия под руку и потянула к машине.
Перед тем, как сесть за руль, Дмитрий оглянулся. Грачёва на парковке уже не было. Всю дорогу Саша нервно и торопливо что-то рассказывала, чему-то улыбаясь.
«Ни к каким подругам она не ездила, а встречалась с ним. Спала. Сколько времени? Может быть, они обсуждали их совместное будущее, меня обсуждали? Она сравнивала меня с ним! Он отвозил её домой в ту ночь. Спешил. Так поздно она ещё не возвращалась. Может, если бы не авария, она бы призналась мне в ту ночь?..» Дмитрий тяжело дышал, в груди пульсировала боль.
— Завтра я хочу съездить в больницу с Варей. Нас пустят? – долетели до него слова тёщи, вернули в реальность, в которой Саша лежала в коме.
«Что делать мне со всем этим? Как жить? Упиваться ролью разгневанного и обиженного мужа? А если Саша не проснётся? – метались в голове обрывки мыслей. — Её любовник погиб, а я живой. У нас есть Варя. Пусть только очнётся, дальше будет видно», — решил Дмитрий и ответил, что пустят.
Сказал, что доктор не запрещал приходить, разговаривать с ней.
«А может, пока она в коме сказать ей, что он знает про них с Грачёвым? Выплеснуть свою обиду? А вдруг Саша умрёт? Услышит и умрёт? Нет. Даже думать нельзя. Пусть очнётся, пусть живёт, ради Вари, ради меня…»
На следующий день, в обеденный перерыв, он поехал в больницу и застал в палате Варю с Марией Ивановной. Когда они ушли, долго всматривался в опухшее и израненное лицо жены. Потом коряво, словно язык не хотел подчиняться ему, сказал, что старается понять и простить, что хочет, чтобы она вернулась к ним с Варей. Хотел сказать, что любит её, и не смог.
На следующее утро ему позвонили из больницы и сообщили, что Саша вышла из комы. Он тут же сорвался с работы. Но подъезжая к больнице, засомневался, испугался, сможет ли сдержаться от упрёков. А вдруг увидит в глазах Саши нелюбовь, скорбь по Грачёву?
На ватных ногах шёл в отделение. Доктор строго сказал, что Саша ещё слаба, снова спит, но может проснуться в любой момент. Ни в коем случае нельзя её волновать.
Дмитрий медленно подошёл к кровати, на которой лежала его жена.
— Саша, — позвал он.
Она открыла глаза и нашла его лицо.
— Я так испугался, когда узнал, что ты попала в аварию. Рад, что пришла в себя. Я позвонил Марии Ивановне, они с Варей скоро приедут.
Саша смотрела, не мигая. В её глазах застыла мука, боль и ещё что-то, чему Дмитрий не нашёл названия.
— Не мучай себя. Я всё знаю. Доктор сказал, что теперь ты обязательно поправишься. – Он окинул взглядом палату, не в силах смотреть в её глаза. — Все пройдёт, слышишь? Главное, что ты жива. Ты нужна нам, мне. Ты слышишь? – Саша прикрыла веки и тут же снова посмотрела на Дмитрия.
— Мама! – в палату вбежала Варя.
Дмитрий вышел в коридор, без сил опустился на стул. Саша жива. Какие могут быть обиды? Он простит ей всё, уже простил. Но почему так давит внутри и хочется выть?
Через несколько дней Саша уже могла говорить. Ей сняли часть повязок с лица и перевели в обычную палату.
— Я должна сказать тебе… — виноватым голосом начала она.
Дмитрий сидел у кровати и держал её руку в своей.
— Не надо. Я не хочу ничего знать. Потому что тогда твои воспоминания станут и моими. Его больше нет. Вас нет. А есть я и Варя. Мы есть. Пусть прошлое останется в прошлом. Начнём всё сначала. Если, конечно, ты хочешь.
— Прости меня, — прошептала Саша, пытаясь сдержать слёзы.
— Уже простил.
Через два месяца Сашу выписали из больницы. Она ещё ходила на костылях, рассматривала вещи, мебель в квартире, словно узнавала их заново. Дмитрий не позволял ей ничего делать, сам готовил, убирал квартиру, ходил в магазин. Мария Ивановна помогала.
Между ними чувствовалось напряжение. Поговорить бы, обсудить, но они медлили, не решаясь нарушить хрупкий мир. Дмитрий часто думал, что хорошо бы найти способ очистить свою память, удалить из неё всё ненужное, что мешает жить дальше, стать прежними.
— Я взял отпуск. Хочу съездить к матери. Когда вернусь, я приму любое твоё решение, — однажды сказал он.
Саша подошла к нему.
— Прости, я знаю, как тебе больно. Ты ведь вернёшься? – Она с надеждой и тревогой посмотрела на мужа.
— Конечно. Куда я без вас с Варей? А может, поедем все вместе? Всего-то восемьсот километров. Будем часто останавливаться.
«Скажи, что любишь, хватит мучить друг друга». Дмитрий смотрел на жену и ждал тех единственных слов, что решают всё. Он думал, что очень любит её. Что судьба на их стороне. Ведь избавила же она их от Грачёва.
— Да, поедем вместе, – сквозь слёзы сказала Саша.
***
Они выехали рано, когда солнце ещё не показалось над крышами домов, чтобы до жары проехать как можно больше и к вечеру добраться до места. Оставив позади пустынный спящий город, выехали на трассу. На заднем сиденье спала Варя.
— Боишься? С нами больше ничего не случится. — Дмитрий поймал напряжённый взгляд жены.
Саша благодарно улыбнулась и положила руку на его бедро. Сквозь ткань джинсов Дмитрий почувствовал тепло её ладони.
— Всё будет хорошо. Когда устанешь, скажи, остановимся. – Дмитрий на миг оторвал глаза от дороги, посмотрел на жену.
На коже её лица ещё сохранились следы той аварии.
Он снова смотрел пред собой. Трасса забита фурами и такими же ранними путешественниками, как они. Нельзя отвлекаться. В его руках их жизнь, их будущее.
— Всё будет хорошо. У нас всё будет, — уверенно сказал Дмитрий.
— Всё будет, — эхом повторила Саша.
«Столько есть всего, о чём надо подумать. Зачем забивать себе голову тем, чего уже не вернёшь, — надо думать о том, что ещё можно изменить»
Маргарет Митчелл «Унесённые ветром»
Cпасибо за лайк
