— Мам! – позвала Кира. — Мама-а-а! – крикнула она громче и требовательнее.
Послышались торопливые шаги, но в комнату вошла не мама, а бабушка.
— Проснулась, солнышко?
Кира заметила, что глаза у бабушки красные, и она не улыбалась, как обычно.
— А где мама? – настороженно спросила Кира.
— Мама… уехала.
— Без меня? – удивилась маленькая Кира и приготовилась плакать.
— Вставай и одевайся. Я отведу тебя в садик. — Бабушка достала из шкафа платье, колготки, проложила на стул у кровати. – Побыстрее, мы опоздаем, — торопила бабушка.
Всё было необычно этим утром. Бабушка отвела Киру в сад и о чём-то долго шепталась с воспитательницей, а та с грустью поглядывала в Кирину сторону.
Днём Кира не спала, просто лежала с закрытыми глазами. Воспитатели думали, что она спит, и довольно громко шептались. Кира разобрала отдельные слова, из которых поняла, что она бедная девочка, потому что произошёл ужас, какой и представить невозможно.
А на следующий день бабушка и вовсе отвезла её к тёте Миле вместо садика, чего никогда раньше не делала. Бабушка приехала вечером с вещами Киры в большой сумке, обняла её и долго не отпускала. Сказала, что Кира будет жить у неё.
Шло время, но мама так и не вернулась. Однажды по дороге из школы они с бабушкой встретили знакомую. Кира делала вид, что лепит снежки, а сама прислушивалась к их разговору.
— Так внучка у тебя прописана? – спросила любопытная соседка.
— С самого рождения, чтобы в случае чего квартира ей осталась. Никто же не думал, что Рита так скоро умрёт. А вышло вон как. Теперь Сергей другую женщину привёл. Ей квартира и достанется, — вздыхала бабушка.
— Тут не угадаешь, – посетовала соседка.
— Я сразу отговаривала дочь замуж за него выходить. Что теперь говорить. Здоровья бы хватило, чтобы Киру поднять. – Бабушка махнула Кире, что пора домой.
Кира почувствовала себя ужасно одинокой и брошенной. Значит, папа её не любит, а мама умерла и никогда не вернётся. Кира плакала весь вечер. Бабушка не выдержала и всё ей рассказала.
— Бедная ты моя. Только жить начала, а столько успела горя хлебнуть. Никого-то нет у тебя на всём белом свете, кроме меня.
Кто-то иногда звонил бабушке. Она отвечала грубо и коротко. Один раз Кира слышала, как бабушка сказала, что денег не даст. Сколько не пытала её Кира, бабушка, та ещё партизанка, ничего ей не рассказала.
Бабушка умерла, когда Кира училась в институте. Она пришла домой и увидела бабушку на полу. Так испугалась сильно, что не обратила внимания на запах перегара в комнате. Зимой под лестницей часто ночевали бомжи. Тогда в подъезде стоял такой же запах.
Кира вызвала «скорую», но бабушка умерла по дороге в больницу. Сердце остановилось. Кира никогда не узнала, что стало причиной сердечного приступа.
Бабушка заранее показала Кире, в каком платье её похоронить, где лежат деньги. Кира поехала к отцу, но дверь никто не открыл. Соседка по площадке сказала, что жена от него ушла давно, а он пьёт, потерял работу.
— Не квартира, а притон алкоголиков. Шастают к нему всякие. Как дверь откроют, так такая вонь из квартиры идёт, хоть противогаз надевай. Полицию вызывала сколько раз. Только что они сделают?
— А где он?
— Не знаю. Спит, наверное. Бесполезно звонить. А ты кто?
— Кира…
— Кирочка! – соседка всплеснула руками, её лицо расплылось в улыбке. – Тебя не узнать, какая стала. Как бабушка?
— Она умерла. Я пришла позвать на похороны…
— Ах, беда, беда… – слышала Кира за спиной, спускаясь по лестнице.
Бабушку хоронили лишь Кира и несколько соседок. Тётя Мила не приехала — отказали ноги. Кира обещала бабушке, что чтобы ни случилось, учёбу не бросит. Она перевелась на заочное отделение и устроилась на работу. Там познакомилась со Стасом. Однажды он пришёл к ней домой и остался надолго.
Кира с удивлением заметила, что при его появлении в квартире исчез запах и острое ощущение бабушкиного присутствия.
Да ещё Стас стал настаивать на ремонте квартире. Кира долго сопротивлялась.
— Неужели ты хочешь, чтобы наши дети дышали пылью? – уговаривал он.
— Ты хочешь детей? — удивилась Кира.
— Да. Но сначала мы сделает ремонт и поженимся.
После ремонта в квартире от бабушки остались только старые фотографии и несколько памятных вещиц. Что ж, жизнь, как известно, не стоит на месте, тем более, когда ты молода и влюблена.
Субботним ранним утром их со Стасом разбудил звонок телефона. Кира босиком побежала в коридор, где новомодная импортная трубка сменила бабушкин старый аппарат.
— Я слушаю, — сказала Кира в трубку.
— Кирочка? – спросил незнакомый женский голос. — Я соседка ваших родителей… отца, – поправилась она. – Ты меня не помнишь? Твоя бабушка как-то оставила мне номер своего телефона…
Босые ноги мёрзли на холодно линолеуме. Кира нетерпеливо посмотрела на часы на стене.
— Ой, я разбудила тебя? – запоздало спохватилась соседка. – Извини, Кирочка. Но вчера приходили из больницы. Беда с твоим отцом, Кирочка. Он в тяжёлом состоянии. Пил, что говорить. Давно его не видела, думала грешным делом, что сгинул совсем… — перескакивая с одного на другое, говорила соседка.
— А он, оказывается, в больнице лежал. Пришли, спрашивали родственников. А у него кроме тебя нет никого. Вторая жена ушла давно. Вот после её ухода он с катушек и слетел… Сказали, чтобы родственники за ним приехали, – наконец, дошла до сути дела соседка. – Тебе ехать надо, Кирочка, в первую больницу, невро… логическое отделение…
Ноги у Киры окоченели, она поблагодарила соседку за звонок и попрощалась.
— Кто звонил? – спросил Стас, когда Кира вернулась в комнату и юркнула к нему под одеяло.
— Соседка отца.
— Кира, рассказывай. Ты минут пятнадцать с ней трепалась. Почему я должен из тебя клещами тащить? – раздражённо спросил Стас.
— Не злись. Я ничего не поняла. Она сказала, что отец в больнице.
— Понятно. Допился. У него ведь есть жена? Вспомнил о дочери через двадцать лет? — В голосе Стаса звучал сарказм.
— Съездим и узнаем. – Кира прижалась к его плечу.
— Никуда я не поеду и тебе не советую. Какой он отец? Ты когда его видела последний раз? Ребёнком?
— Стас, пожалуйста…
— Нет. У меня встреча с заказчиком. Это ваши семейные дела. – Стас откинул одеяло, резко встал с кровати и ушёл в ванную.
Кира заваривала кофе и думала, что Стас прав. Но тут же предательская мысль закрадывалась в сердце, что отец – единственный родной человек, она должна проявить милосердие…
В отделении она сразу зашла в ординаторскую.
— Я хотела узнать про Тихонова Николая Ивановича.
— А вы кто? – спросил молодой серьёзный и неулыбчивый доктор.
— Я его дочь.
— Очень хорошо. Пойдёмте. – Он вёл Киру по коридору и рассказывал:
— Кровоизлияние в мозг в результате черепно-мозговой травмы. Избили его сильно. Ни говорить, ни ходить не может и вряд ли будет. Мы сделали всё, что от нас зависело. Держать его у нас больше нет смысла. Нужна реабилитация и уход. Предупреждаю, прогноз не очень хороший. Завтра подготовим документы, сможете его забрать. Будете выполнять рекомендации, наблюдаться в поликлинике по месту жительства…
Он подошёл к палате и открыл дверь. На трёх койках вдоль стен лежали трое мужчин разного возраста. Доктор сразу подошёл к той койке, что стояла у окна.
— Тихонов, к вам пришли. — Доктор оглянулся на Киру.
Она подошла ближе и встала рядом. Старик, что лежал на кровати, совсем не напоминал её отца, каким она его помнила. Кира не могла утверждать, но ей показалось, что он вздрогнул. На лице ещё сохранились следы синяков и ссадин.
Ничто не отозвалось в сердце Киры, кроме жалости и брезгливости. Мужчина не сводил с Киры взгляда. Когда они с врачом вышли из палаты, Кира ртом хватала воздух. В палате она старалась не дышать.
— Я не уверена… Я не видела его двадцать лет, – неуверенно сказала Кира.
— При нём был паспорт. На одиннадцать закажем перевозку, — ответил врач.
— Ты что, сдурела? – набросился на Киру Стас вечером, когда Кира ему всё рассказала. – Ты понимаешь, на что соглашаешься? Лежачий больной… Горшки будешь выносить неизвестно за кем? Может, он вообще не твой отец. Нашёл паспорт… Он же не разговаривает.
— Опомнись! Включи мозги, Кира, пока не поздно. Мы работаем. Как ты себе представляешь нашу жизнь? Пусть везут его к нему домой, наймут сиделку…
— Стас, думаешь, мотаться между двумя квартирами лучше? Он же отец…
— Да? А почему он двадцать лет не вспоминал о тебе? На бабку старую бросил тебя, да ещё деньги клянчил. Можно же сдать его в хоспис, богадельню. Куда помещают таких инвалидов? Нет, ты точно сбрендила. – Стас нервно бегал по комнате и размахивал руками.
— Хорошо, а как потом жить? Что отдаёшь, то и возвращается. Наши дети так же могут сдать нас с тобой в богадельню. Ты не думал об этом? – В голосе Киры слышались слёзы.
— Нет, я в этом не участвую. Если ты решила, пожалуйста, забирай и ухаживай за чужим тебе мужиком.
— Стас! – пыталась удержать его Кира, но Стас достал сумку и собрал вещи. — Я поеду к родителям. Позвони, если передумаешь.
Кира не спала. Она думала, как поступить правильно. Может, действительно отвезти его в свою квартиру? Но что-то внутри мешало. Совесть, наверное. Ох, лучше бы она спала…
Утром Кира поехала в больницу. Санитары на носилках спустили отца вниз, в машину. Голова его моталась из стороны в сторону при движении «скорой». Кира придерживала её рукой. Отец лежал и смотрел равнодушно и отстранённо в потолок машины.
Санитары занесли носилки в квартиру. Один из них с сочувствием посмотрел на Киру.
— Советую запастись памперсами, пелёнками, поильником и судном. В аптеке подскажут, что нужно, — в дверях сказал он.
Паника липкой влажной волной накрыла Киру. Говорить – это одно, но вот беспомощный и больной отец лежит в соседней комнате, весь в её власти, а она боится зайти к нему, прикоснуться.
Кира выбежала из квартиры и кинулась в аптеку. Еле дотащила до дома огромные пакеты. Потом сварила бульон и с тарелкой зашла в комнату.
— Сейчас я покормлю вас.
Рука с ложкой дрожала, бульон струйкой вытекал изо рта.
Кира внимательно прочитала рекомендации, препараты, которые нужно принимать. Внизу доктор написал номер телефона сиделки и приписал: «Если не справитесь, позвоните». Через два часа она кое-как поменяла памперс. Отец оказался тяжёлым, несмотря на кажущуюся худобу. Кира позвонила сиделке.
На следующий день пришла крупная некрасивая женщина. Она ловко переворачивала отца, кормила и подставляла судно. Её присутствие успокоило Киру. Лишь бы хватило денег.
Потянулись однообразные и тяжёлые дни. Кира просыпалась среди ночи и прислушивалась. Заглядывала в комнату, в тусклом свете ночника ловила дыхание отца. Когда замечала движение грудной клетки, и облегчённо, и с сожалением вздыхала.
Однажды позвонил Стас.
— Как ты? Не жалеешь? Не умер ещё?
Кира бросила трубку.
Потом не выдержала и сама позвонила ему, рыдала, просила вернуться.
— А я предупреждал тебя…
Она не дослушала.
Отец умер через четыре месяца. Четыре долгих месяца показались Кире вечностью. Но она облегчённо вздохнула. После похорон распахнула все окна в квартире, перестирала всё бельё и покрывала, перемыла посуду, вылила флакон духов на тряпку, чтобы заглушить тошнотворный запах мочи и болезни.
Потом вернулась на работу, словно сама болела и выздоровела. Однажды она пришла домой и на автоответчике увидела сообщение.
— Кира Николаевна Тихонова, вам нужно прийти в нотариальную контору по адресу…
— На ваше имя оформлено завещание, — сказал вкрадчивым голосом нотариус, когда Кира пришла в контору.
Она недоумённо уставилась на него.
— Вы прямой наследник вашего отца. Есть жена, но…
Из завещания Кира узнала, что отец оставил ей квартиру.
Вспомнилась бабушка. Она всё-таки уговорила его, или совесть в нём проснулась?
— Она мне не нужна, — деревянным голосом ответила Кира. – С той квартирой связано слишком много грустных воспоминаний.
— Не спешите отказываться. Можете продать её, купить себе машину, поехать путешествовать, — говорил вкрадчиво нотариус. – Если хотите, помогу оформить документы на квартиру.
— Я подумаю. — Кира попрощалась и вышла.
Она была свободна от всех и всего. Стасу звонить не стала. Он предал, бросил её в трудную минуту. Мог бы хоть иногда ходить в магазин, просто поддерживать. Хорошо, что они не женаты.
Ночью ей чудились скрип половиц, шаги и шорохи. Она до боли зажмуривалась и накрывалась с головой одеялом.
Квартира пригодилась. У сотрудницы на работе дочь выходила замуж, и она искала недорогую съёмную квартиру. Кира с радостью отдала ей ключи от квартиры отца, включив ремонт в стоимость аренды. А вскоре она сама снова встретила свою любовь.
«Когда чего-то ждёшь с нетерпением, время тащится медленно, как на несмазанной телеге, а когда чего-то боишься, то к страшному моменту подлетает, как на крыльях»
Александра Маринина
«В жизни больше несчастья, чем счастья. То, что она длится не вечно — просто милосердие»
Эрих Мария Ремарк
Спасибо за лайк
