— Мам, отстань от меня, не буду я с ним общаться. И братьев, и сестер его не води к нам. Не хватало, чтоб мои друзья увидели, как ты это клоповник домой таскаешь!
— Кирилл, прекрати. Это хорошие, чистые дети.
— Сынок, иди обедать! – Нина уже в который раз пыталась отвлечь ребенка от гаджетов.
— Кирилл, ты слышал, что мама сказала? – муж решил подключиться и попытаться докричаться до сына.
— Ну что вам? – парень оторвал недовольное лицо от гаджета и подошел к столу.
— Иди обедать! — в один голос крикнули родители.
— Фу, суп! Сами его ешьте. Как надоело повторять – я не ем эту вашу еду для бедных. Закажи бургер, не хочу эту твою дурацкую стряпню есть. Сколько раз просил – не готовь мне, я могу сам себе доставку заказать.
— Знаешь что? – отец угрожающе встал из – за стола, сжимая кулаки.
— Сереж, присядь, я сама! – Нина положила руку на плечо мужа, чтоб успокоить его, и вышла из – за стола.
— Пошли! – скомандовала она сыну.
— Ну чего тебе снова? Вы достали уже – то подойди, то выйди. – капризничал сын.
Пока он с возмущением шел в свою комнату, Нина достала из шкафа его спортивную сумку, бросила в нее спортивный костюм, кроссовки и теплый свитер.
— Ты чего делаешь? – удивился Кирилл, глядя на мать.
— Собираю твои вещи. Ты переезжаешь. На неделю одной смены вещей тебе хватит? Хотя, ты ж недалеко…
— Чего? Я никуда не поеду! – выкрикнул мальчик.
— Правильно, ты пешком пойдешь. У нас тут в соседнем доме семья живет, у них там то ли семь, то ли восемь детей в двушке. Поедешь к ним, в гости, на перевоспитание.
— Ты не поняла, что ли? Я никуда не поеду!
— А я тебя и не спрашивала! Все! Выметайся!
Нина смотрела, как сын уныло плелся по двору, волоча по земле спортивную сумку, стоимость которой была равна половине месячного дохода семьи, живущей по соседству. Семья эта была известна на весь район. Как и чем они зарабатывали, не знал никто. С матерью семейства Нина сама училась в школе. И в то время ситуация была ничем не лучше.
Владелец Ольга Брюс
Неподалеку от квартиры, где в детстве жила Нина с родителями, был частный дом, в котором ютилась многодетная неблагополучная семья. Дети, вечно грязные и голодные, пытались учиться в школе, но условий для этого не было никаких. Сердобольные соседи постоянно собирали вещи, продукты, обувь и относили в ту семью. Большую часть этой «гуманитарной помощи» родители благополучно пропивали. Периодически семью навещала социальная служба и забирала детей. Однако, по каким-то причинам их возвращали домой через некоторое время. Из той семьи с Ниной в классе училась одна девочка, Валя. Училась слабо, особых усилий не прикладывала, а жизнь родителей считала вполне нормальной.
В отличие от старшего брата, Валя не стремилась к другой жизни, учиться или как – то менять к лучшему условия проживания. Старший брат Вали – единственный в семье хорошо учился в школе, повзрослев не пил и не курил, много работал. В общем, он был примером того, как круто можно изменить свою судьбу.
Как сложилась жизнь остальных детей в той семье, Нина не знала. Вернувшись в родной город после получения высшего образования, она услышала краем уха, что вся семья куда-то переехала. Осталась только Валя, которая к тому времени уже сама была замужем и успела нарожать детей. По странному совпадению, Валя с мужем поселились в соседнем доме. Один из сыновей Вали учился в одном классе с Кириллом.
Видимо, мальчик пошел в своего дядю. Старательный, умный, трудолюбивый мальчик, он был лучшим учеником в классе сына. На каждом собрании учителя пели ему хвалебные оды, особенно подчеркивая то, в каких условиях жил ребенок. Пока Кирилл учился в начальной школе, Нина не особо внимательно следила за другими детьми и их успехами, однако, чем старше становился сын, тем обиднее становилось видеть его равнодушное отношение ко всем ее стараниям.
Кирилл рос слабым и болезненным мальчиком, с самого рождения отличался очень плохим аппетитом, поэтому был безумно избирателен в еде. Порой Нине приходилось буквально устраивать танцы с бубном, чтоб сын съел хоть что-то. Такая избирательность сохранилась и в подростковом возрасте. Нине частенько приходилось готовить отдельно для себя с мужем и сыну. Обычные супы или котлеты сын не переносил на дух. Каждый раз Нине приходилось придумывать что-то особенное. Когда сын подрос, начал частенько заказывать доставку с вредной едой. Приходилось мириться, так как Кирюша мог из вредности объявить голодовку, добиваясь своего.
На фоне всего этого Нина все чаще стала обращать внимание на семью одноклассницы. Ее дети, точное число которых, казалось, не знала даже сама Валя, отличались изумительным аппетитом. Пока Нина бегала по врачам, стараясь поднять у вечно болеющего Кирилла гемоглобин, медсестра с удивлением замечала, что у детей Вали этот показатель был на высоком уровне.
— Вот смотрю на вас – вы и питание специальное покупаете, и препараты железа сыну даете. И все без толку. А есть тут у нас одна семейка, так там пятеро детей. Живут на одной лапше пустой. И знаете, щеки у всех детей, как яблоки. Да и анализы, как из книжки, – замечательные. Из всех малышей, что на нашем участке, это самые здоровые дети. Удивительно, мамаша вообще безалаберная, папашка пьет не просыхая. К ним домой приходится ходить, чтоб прививки поставить.
— Да я знаю эту семью. Эта мамашка со мной в классе училась, и сама она в такой же семье выросла. Видимо, решила повторить.
— Вам «повезло», на второе поколение любуетесь.
Нина искренне удивлялась, как дети, которые питаются, как попало, не болеют, имеют прекрасный аппетит, и всегда веселы. Однажды зимой, когда Кирилл лежал в больнице с очередной пневмонией, так как его продуло в школе, Нина подошла к окну и увидела играющих детей Валентины. Где была Валя — неизвестно, но все пятеро ее отпрысков, в возрасте от двух до восьми лет, копошились на детской площадке. В осенних куртках, некоторые без шапок, в тонких колготках они спокойно бегали по сугробам и играли в снежки. Кроме этих малышей, на улице не было детей, так как поднималась метель и крепчал морозец. Спустя два часа Нина готова была сама выйти на улицу и загнать детей домой. В итоге, поняв, что за детьми никто не следит, Нина решила все же отвести ребятишек к маме. Наспех собрав пакет с фруктами и печеньем, она вышла на улицу.
— Ребятки, а вы не замерзли гулять так долго?
— Нет. Мамка сказала гулять, пока она не позовет. Она генеральную уборку делает. И еще не звала нас.
— Может, она забыла? Давайте я вас до дома провожу, — предложила Нина, рассматривая плохо одетых ребятишек.
— Хорошо. – старший мальчик, ровесник Кирилла, был удивительно похож на своего дядю, единственного брата Вали, который вырвался из нищеты и сейчас был довольно успешным.
Подойдя к квартире бывшей одноклассницы, Нина услышала громкую музыку, которая доносилась из-за двери. Достучаться не получилось, пришлось входить самостоятельно. Дети, словно цыплята, притаились за спиной тети, боясь, что мать начнет ругать их за самовольное возвращение.
— Валя! Валентина! Ты дома? – Нина пыталась рассмотреть что-то в квартире, окна которой были завешены каким – то подобием штор. В дальней комнате, на кровати, спала Валентина, не обращая внимания на громкую музыку.
Нина решила первым делом угостить детей принесенным гостинцем, а затем поговорить с их матерью.
— Ребята, мойте руки и за стол, я вас угостить хочу.
— Нам ничего не надо, у нас все есть. – быстро отрапортовал старший мальчик заранее заученной скороговоркой.
— Так я вас просто угостить хочу. Если хотите, я маме ничего не скажу, — заговорщицким тоном проговорила Нина, выкладывая на стол печенье.
В небольшой двухкомнатной квартире не было никаких условий для детей. Даже кроватей не было. В углу одной комнаты стоял большой диван, рядом с которым стопкой лежали старые матрасы. В другой комнате на кровати спала Валя. Очевидно, что «генеральную уборку» Валя решила не делать. Да и про детей, похоже, забыла.
— Валя, проснись. Валь, я детей привела. Ты что ж не смотришь за ними?
— А? Чего? Какие дети? Пусть гуляют, на улице тепло. – промямлила женщина, не открывая глаз.
— Валь, там метель. Я привела ребят. Что же они у тебя раздетые бегают, простудятся ведь.
— Ничего им не будет. Я все детство пробегала в резиновых сапогах. Ничего ж, выросла.
— Неужели ты своим детям того же желаешь? – ахнула Нина.
— Слушай, а ты чего приперлась – то? Тебя кто звал? Тебе какое дело до моих детей. – наконец, Валя села.
— Да мне никакого дела, жалко их, холодно на улице.
Видя, что Валентина снова завалилась спать, Нина с сожалением посмотрела на детей и отправилась домой.
Дома она перебрала вещи сына, отобрала те, что могли подойти ребятишкам Вали, сбегала в магазин, купила несколько шапочек, шарфов. Вечером, снова увидев детей на площадке, она пригласила их к себе.
— А нам не разрешают к чужим в гости ходить. – старший мальчик снова выступил вперед, защищая младших.
— Ну какая же я вам чужая? Я с вашей мамой в школе училась. Вот, хочу вас в гости позвать, чаем напоить. У меня сын твой ровесник. Может, подружитесь.
Кирилл отказался играть с гостями, закрывшись в своей комнате.
— Я с ЭТИМИ не собираюсь играть! Меня потом ребята засмеют. Мама! Чтоб я больше не видел, как ты их в дом приводишь!
Нине было стыдно за сына. Однако, напоить детей чаем и накормить ужином она все же решилась. Перед тем, как увести ребят домой, она предложила им забрать вещи, которые заранее приготовила. Младшие обрадовались обновкам, а старший мальчик отказался наотрез.
На протяжении следующих нескольких недель Нина периодически старалась помогать семье Валентины. А когда сын пошел в школу, пыталась подружить его со старшим Валиным мальчиком, Игорьком. Несмотря на полное отсутствие условий для учебы, Игорек был самым сильным учеником в классе, постоянно участвовал во всевозможных спортивных соревнованиях, олимпиадах. Казалось, все, за что мальчик брался, удавалось удивительно легко. Да и остальные дети в этой семье показывали неплохие результаты в учебе. Дома с ними никто, естественно, не занимался. Репетиторов не нанимал. Мало того, даже в школу ребят собирали добрые люди, так как Валентина в последние годы стала пить все сильнее, а муж ее и вовсе пропал.
Кирилл же, несмотря на просьбы матери, считал ниже своего достоинства дружить с такими детьми.
— Мам, у него даже нормального телефона нет. Одевается, как нищий. Да еще и ботаник. Ты хочешь, чтоб надо мной ребята смеялись? – отмахивался сын, когда мама заводила разговор об Игоре.
— Зато он отличник, капитан школьной сборной по лыжам и легкой атлетике. А на олимпиадах всегда призовые места занимает, — уточнила мама.
— А, ну да, еще и ботан! Идеальное сочетание! Мам, отстань от меня, не буду я с ним общаться. И братьев, и сестер его не води к нам. Не хватало, чтоб мои друзья увидели, как ты это клоповник домой таскаешь!
— Кирилл, прекрати. Это хорошие, чистые дети.
— Ой, знаю я, какие они чистые. У них даже спать негде. Живут как в сарае.
Несмотря на то, что девочки старались поддерживать в квартире порядок, мать постоянно приводила собутыльников, которые устраивали драки и снова превращали квартиру в бедлам.
Нина смотрела на семью подруги и ее брала зависть. Живет в свое удовольствие, ни о чем не переживает. Ей плевать, что дети голодные и плохо одетые. Главное – нашла себе на бутылку, и жизнь удалась. А Нина боролась с плохим аппетитом сына, лежала в больницах с кучей его болячек, а когда сын пошел в школу, отдавала денег репетиторам, чтоб Кирилл хотя бы успевал на тройки. Причем в том же Игорьке Нина видела настоящее стремление к росту и развитию. А в своем сыне замечала только потребительство.
— Сереж, мы растим трутня какого – то! У нас ребенок ни к чему не стремится. Он же и кровать за собой толком не умеет заправлять. Если я ему обед не приготовила, он не догадается себе приготовить что-то из того, что в холодильнике есть. А если я прошу хотя бы мусор вынести – слышу миллион возмущений о том, что он мне не раб. Вот где мы с тобой ошиблись? Почему та же Валя вообще воспитанием детей не занимается, а они растут такими умничками?
— Так у нее и брат такой был. Может дети в него пошли.
— Дай то бог. Но мне обидно, почему мои старания летят в пустоту?
— Может, нашему сынуле ремня прописать и без телефона оставить на недельку?
— Ты думаешь, поможет?
— Ну, попробовать – то всегда можно. Или Вальке на перевоспитание отправить! – засмеялся супруг.
После слов мужа Нина задумалась.
— Послушай, а может и правда его на денек к ним отправить, чтоб посмотрел, как живут дети в других семьях? Он же не верит, что не все родители могут тратиться на детей, как мы на него. Ему кажется, что его, несчастного, во всем ограничивают. Айфон устаревший купили и кроссовки всего за пять тысяч. А надо за десять.
— Ага, сейчас отправим его к Вальке, потом вшей выводить месяц будем.
— Да нет там никаких вшей. Хорошие там детки. Чистенькие. Следят за собой, дома стараются прибираться. Я смотрю на них – душа радуется, что стремятся к лучшему, даже ничего не имея. А мой? Ленивец без цели в жизни!
В это время у мужа зазвонил телефон.
— Пап, ну ты где? – недовольный тон сына было слышно даже сидящей рядом Нине.
— Дома, а что?
— Ты что, не можешь приехать меня из школы забрать? Я что, должен пешком тащиться?
— Тебе четырнадцать, дойдешь!
— Не пойду! Скинь мне денег на такси.
— Пешком дойдешь, ножками! – рявкнул муж и положил трубку.
Спустя полчаса недовольный сын пришел домой. Бросив в коридоре обувь и портфель, он демонстративно закрылся в своей комнате, хлопнув дверью так, что со стены упала картина.
— Я ему сейчас! – вставая, начал закипать муж.
— Подожди, пусть побесится. Сам выйдет. Он в школе не ел, мне учительница сказала. Голод не тетка – выгонит.
Однако, даже через час сын не подавал признаков раскаяния. Материнское сердце Нины не выдержало, и она решила сама позвать сына обедать.
— Кирилл, сынок, иди обедать.
Тишина.
— Кирилл, мама зовет, ты не слышишь?
— Кирюша, все остынет! – Нина понимала, что Кирилл в очередной раз проверяет ее на прочность.
— Я сейчас его телефоном гвоздь забью для той картины, что со стены упала! – взрывной характер мужа не выдерживал поведения сына – подростка.
— Подожди, я сама.
Нина встала и пошла в комнату сына. Увидев мать, парень демонстративно отвернулся к стенке. Нина собрала его вещи, выхватила из рук телефон и спокойно вернулась в кухню.
— Отдай телефон, быстро! Это моя собственность, ты не имеешь права.
— Телефон покупала я. Теперь решила его продать. А тебе куплю кнопочный. И то, если будешь себя вести хорошо.
— О, репрессии! Старый добрый совковский метод! – сарказм сына выводил из себя даже Нину, но она решила идти до конца.
— Да, репрессии. Раз ты не понимаешь слов, не ценишь нас с отцом, не слушаешься, не хочешь учиться, мы решили тебя отправить на пару дней пожить к Игорьку.
— Куда? К этому блохастому? Ну, нет! Я сейчас в полицию позвоню! – выдал Кирилл.
— С чего? С мобильной ложки? – съязвил отец, держа в руках телефон сына.
— Я никуда не пойду! – завыл паренек.
— Пойдешь. Посмотришь, как живут дети в других семьях. Где нет условий для жизни, нет достаточного питания, нет даже стола, чтоб уроки выучить. И при этом дети стараются. Без репетиторов пятерки получают.
— Отлично! Можете не продолжать свои нравоучения! Я сам уйду, чтоб только вас не слушать! – Кирилл схватил сумку и вышел на улицу. Нина смотрела, как он шел через площадку, волоча сумку по грязи.
— Делаем ставки, господа! Я думаю, на часок хватит нашего отпрыска! – весело заметил муж.
— Мне кажется, на пару часов. – тихо сказала Нина, заметив, что сын поравнялся с Игорьком, который вел из садика младшую сестренку. Было видно, что парень поздоровался с ее сыном, но Кирилл не ответил.
Весь вечер Нина провела, как иголках. Пришлось отменить репетиторов, уроки были не выучены, а за окном становилось темно.
– Сереж, пошли, поищем его. Вдруг беда случилась?
— Пойдем. Что-то заигрался наш мальчик в самостоятельность.
В это время на телефон Нины пришло сообщение. «Кирилл у нас, не волнуйтесь за него. Игорь».
— Сереж, постой, похоже он нас впервые послушался. Сообщение пришло от Игорька. Он пишет, что Кирилл у них.
Сын вернулся поздно ночью. Тихий, молчаливый. Извинившись за то, что его долго не было, быстро почистил зубы, переоделся и лег спать. Нина решила ничего не спрашивать у сына.
Утром Кирилл молча позавтракал, собрал портфель и ушел в школу пешком. Такого не было уже давно. Обычно он устраивал концерт, требуя отвезти его.
После школы Кирилл также пришел домой пешком. На этот раз, решил сам рассказать, что с ним было накануне.
— Я по району нашему шатался. Игорек меня несколько раз видел, потом к себе позвал. Мам, как так можно жить? Они ужинали пустыми макаронами. Игорь сам готовил и маленьких кормил. Уроки помогал средним делать. Меня накормил тоже. Не пожалел еды, хотя у самих ничего нет…
— Ты же не ешь макароны.
— Он их вкусно приготовил. – выкрутился сын, но Нина знала, что Кирилл ничего не ел весь день и, похоже, готов был съесть что угодно.
— А вечером они спать легли на пол, на матрасы. Даже без постельного белья! У них одеял всего три, а детей пять! Игорь предложил на его «кровати» лечь. Я решил домой пойти. А вы почему меня не искали?
— Игорь написал, что ты у них.
— Вот же он врун! Я ж попросил не говорить тебе.
— Видимо он решил, что я буду волноваться.
— А я и хотел, чтоб ты волновалась.
— А что ж до утра у них не остался?
Кирилл замолчал. Нина видела, что он собирается с мыслями и решает, говорить ли матери.
-Сын, что случилось?
— Мне стало страшно. Ночью пришла их мать. Пьяная. Начала кричать, всех разбудила. Игорь в кухню ее отвел, но она так орала! Потом слышно было, что она разбила что-то. Мам, как же так можно жить? Там же дети маленькие, а она так кричит? Я собрался и ушел домой. Мам, простите меня… Я постараюсь хорошо учиться. Я… это, двойку получил. Но я ее исправлю! Мне Игорь помочь обещал.
— Значит, не такой уж он и плохой.
— Нет. Он вообще классный. Так за братишками и сестренками смотрит. Мам, я ему оставил вещи, которые ты положила. У меня есть другие. А у него даже спортивного костюма нет. Можно?
— Можно.
Сын ушел в свою комнату, а Нина с мужем переглянулись и молча улыбнулись. Оказывается, иногда полезно узнать, как живут другие.
