Пашка и сам не помнит когда к нему прилепилась эта кличка, Крымора да Крымора.
Скорее всего трансформировалась из чего-то, как вот например, у Петровича.
Петрович лучший друг Крыморы, ну Пашки, то есть. Они вместе с детского сада.
Почему Петрович стал Петровичем?
О, это очень занимательная и интересная история.
Фамилия у Петровича Ларионов, звать его Сашка, Санёк, Санька, Шурик, кому как нравится. Папку у него дядь Серёжей зовут, дедушек дед Васька и дедушка Мирон.
Даже дядьки имеются, дядь Коля, дядь Толя и дядь Витя.
Саня родной сын своему отцу, дяде Серёже, это за версту видно.
Отчего же он Петровичем вдруг стал?
С детства Сашка был толстеньким.
Прям упитанным, в садике когда Ольга Михайловна, всех ставила в строй и заставляла делать зарядку, Саня сделать этого не мог, его коротенькие ручки не хотели никак делать упражнения, которые показывала воспитательница.
Мальчик, Олег Коновалов, задира и ябеда, начал смеяться над Санькой, когда он пытался сделать махи руками, как показала Ольга Михайловна, а когда ногами, так вообще этот гадкий Олег, покатился от хохота и сказал что Санька похож на жирного поросёнка который живёт в сарае у Олеговой бабушки.
Так Саньку прозвали Хрюшкой.
Санька с Пашкой били всех кто называл Саньку свиньёй, но всё без толку. В первый класс пошёл Санька Хряком.
В школе он стал Подсвинком, Поросёнком, Поросёй и всякими другими производными словами от свиньи.
К пятому классу кличка трансформировалась в Пятак.
Стал Санька Пятаком. Пятак, Пятачок, Пятачила, Пятка, Петька, Петруха, Петрович.
К окончанию школы был Сашка уже Петровичем.
Вот так, с Петровичем немного прояснилось.
Откуда у Пашки такая кличка, оставалась большим секретом.
Даже мама ломала голову, откуда такое прозвище.
Кличку свою Пашка любил, она ему морем пахла, так и говорил маме, когда она начинала задаваться этим вопросом.
-Мам, ну чего ты мне нравится! Она мне море напоминает.
Пашка один раз был на море, давно, когда ему было пять лет.
Он до сих пор с упоением разглядывает чёрно — белые фотографии, где худенький, лопоухий мальчишка, в белой панамке, с выпавшим зубом, прищурив один глаз, улыбается в объектив.
Краешки фотографий обрезаны волнистой линией, они нравятся ему больше других, эти морские фотографии.
Вот мама в сарафане и соломенной шляпке держит в руках ракушку, вот папа, с двумя пузатыми кружками пива, улыбается, так же прищурив глаз, как и Пашка.
Вот сестра, Катька, в трусиках и майке стоит надув губы, Катька плакала, потому что у мамы есть купальник, а у неё нет, а она уже взрослая, ей восемь лет.
Да какая взрослая, удивляется Пашка, вон все девчонки в трусах и панамках ходят, а эта барыня.
И Пашка слышит свой голос, как он зовёт Катьку бежать в море, ощущая холод капель на разгорячённой спине.
Пашка прикладывает ракушку к уху и слышит шум моря и гомон чаек. Никто не слышит, а он слышит.
И Саня Петрович слышит.
Когда они вырастут большими они, уедут жить к морю…Сашка и Пашка.
Парни уже в шестом классе, многие пробуют курить за школой, пряча в кулак сигарету, стащенную у военрука, Алексея Николаевича, Николаич, так зовут его ребята.
Пашка Крымора среди них, худой, с оттопыренными ушами, с чуть прищуренным глазом, Крымора везде, во всяких передрягах участвует. А как же.
-Тааак, все в сборе, Иванов, Петров, Сидоров и Волков, классика жанра!Курят голубчики!
Большая, крупная, с огромными ручищами, завуч, Тамара Ивановна, хватает Димку Иванова за шиворот, остальные отбегают на безопасное расстояние.
-Вы чего это подлецы удумали, курить?
-Нее, Тамар Ванна, как можно, — прищурившись и сплюнув говорит Крымора, — мы так, обсуждаем чё девкам нашим дарить на восьмое марта будем.
-Ага, за углом, спрятавшись.
-Ну да, чтобы никто не услышал.
На улице, по — весеннему чистое, ясное небо, снег лежащий во дворе школы, сверху кажется твёрдым, а на самом деле рыхлый внизу, сверху покрыт тонким и хрупким блестящим настом.
Однажды таким настом, когда они шли из школы, и пихали друг друга, Крымора порезал себе бровь, и теперь у него на этом месте не растут волосы, будто специально сбрито.
Мальчишка сначала стеснялся, и даже закрашивал это место фломастером, а потом перестал, так и ходит с разделённой пополам бровью.
Про восьмое марта Пашка не просто так сказал, они уже придумали что подарят девчонкам.
Мамка у Пашки в магазине работает, она купила уже двенадцать красивых бокалов для чая или молока, Пашка таких и не видел, большие, с красивыми картинками, вот девки удивятся. И классной руководительнице, Татьяне Борисовне тоже купила, они складывались, родители пацанов.
Но Пашку Крымору, совсем не интересовали девчонки из класса. Пашка был влюблён безответно в Леру Журавлёву, лучшую подружку и одноклассницу его сестры Катьки.
Конечно Лера не обращала внимания на такого малявку как Пашка. Но когда она приходила в гости к Катьке, всегда так мило улыбалась, что сердце Крыморы Пашки, выскакивало из груди, стучало в ушах, голове, животе где угодно, но только не на месте.
Что бы ей подарить, думает
Пашка, может маму попросить такой же красивый бокал купить? Но она сразу поймёт, да и мама всем растреплет…
На восьмое марта, пока все девчонки были на физре, пацаны расставили им подарки на парте, и учительнице поставили.
Вот охов и ахов -то было.
Катька принесла домой коробку конфет «Птичье молоко», шоколадку «Гренада» и белую гвоздику.
Конфеты и цветок мальчишки из класса подарили шоколадку Валька Нечаев, рассказывает Катька родителям и Пашке.
-Чё только тебе подарили шоколадку?- безразлично спрашивает Пашка, а у самого сердце опять везде биться начинает.
-Ну там ещё кто -то что-то ааа, — вспоминает Катька, — Лерке кто-то скрутил цветок из бумаги, фиалку что ли…
— Розу, — говорит Пашка и прикусывает губу, ну как он так.
-Может и розу, — соглашается сестра, — я не знаю.
-И что? Ей понравилось, — опять стараясь быть безразличным, спрашивает Пашка.
-Да я откуда знаю, чего ты пристал? Как может сравниться бумажка с живым цветком? Паш, ты дурак или чё?
Так Пашка Крымора первый раз испытал горечь от любви.
Второй раз, когда Лерка с Катькой сидели на лавочке и Лера жаловалась Кате на Славку, который катал на мотоцикле эту гадкую Нонку Сорокину. Лера плакала даже, а подслушивающий Пашка, сжимал кулаки и хотел побить того Славку, но он прекрасно понимал что не справится с крупным и высоким Славкой.
Тогда Пашка, не придумал ничего лучше, как пойти и выкрутить свечки на мотоцикле Славки, за этим занятием и был пойман, и получил по шее…
Так Крымора испытал физическую боль за свою любовь.
Потом Катька с Леркой уехали поступать учиться в Ленинград, и он реже видел свою любовь, что приносило моральные и душевные терзания.
Мама собралась ехать к Катьке, в Ленинград, Пашка выпросился с ней.
Какого же было его счастье когда увидел он свою любовь Лерочку. Она стала ещё красивее, налилась каким-то соком, пухлые губки, голубые глаза, пушистые ресницы, длинные пепельного цвета волосы.
Крымора стоял рядом, длинный, худой угловатый подросток, с оттопыренными ушами и прищуренным глазом, он никак не мог избавиться от этой дурацкой привычки, щурить глаз.
Он смотрел ни на реку, красотой которой любовались мать, сестра и Лера, а на девчонку, и любовался ей, прищурив глаза.
— Красиво, Паш?- Лера повернулась к нему.
-Нормально, — покраснел до кончиков ушей, — но я море больше люблю…
— Море, — протянула девушка
— Ага, море…
-А я никогда не была на море, — говорит и смотрит на него в упор.
— Вырасту, свожу, — говорит Пашка.
— Обещаешь?
-Да!
-Что тут у вас?
Вечно эта Катька лезет куда не просят.
-Ничего, — пожала плечами Лера, — просто говорим о том, как красиво, какая мощь…
-А я на море хочу, — мечтательно говорит Катька, — Пашка, помнишь мы ездили? Хотя ты мелкий был не помнишь.
— Сама ты мелкая, помню конечно, как ты в одних трусах купалась
-Чё ты врёшь, мама скажи ему…
Лера весело смеётся, мама тихо улыбается.
Потом Пашка вырос, но Крыморой быть не перестал, он в армию пошёл. Одноклассница Алёнка Пышкина, клялась что будет писать ему письма, и сдержала своё обещание, писала. О том как ездили в колхоз, на картошку, о комсомольских сборах, обо всём…
А он ждал что напишет Лера, но Лера вышла замуж. Это тоже Алёнка написала.
И опять Пашке больно от любви.Пашка плачет только это никто не видит.
Он плачет когда все спят, лежа на спине, с крепко закрытыми глазами, ни один мускул не дрогнул. Он плачет когда, умывается, тщательно драя лицо до красноты вафельным, грубым полотенцем.
Он плачет на построении, когда сурово сдвинув брови к переносице смотрит на командира, на марш — броске, на привале, когда травит очередную байку и все покатывается со смеху, а командир, внимательно наблюдая за ним, что-то записывает себе в маленькую записную книжку.
-Кто у нас пишет более- менее, никак курица хвостом, — спрашивает командир на вечернем построении.
-Лапой, тварищкомандир, — не выдерживает Пашка.
-Вот ты и пойдёшь Волков, лапой писать, а моя курица хвостом пишет, все уяснили?
-Такточнотврщкмндир!
-Ааатбой, Волков за мной.
У себя товарищ командир, даёт Пашке задание.
-Понимаешь, Волков ту такое дело, я никому его доверить не могу, дело не государственное, личное, -смотрит в сторону командир, — девушка меня обидела, понимаешь, хочу написать ей, а не знаю как.
Ты бы не мог, своими словами, а? Ты вон как болтаешь всегда складно, я и подумал. А я потом перепишу…
Помоги, Паш…
И так это по-доброму сказал. Если у товарища капитана такое дело, думает Пашка, а он то вон какой красавец, то что уж про него Пашку говорить…Конечно он поможет…
-А что писать? Товарищ капитан?
-Да что хочешь, Паш. Как душа болит, пиши, про всё пиши.Будто от себя пишешь, а я потом исправлю…
А имя какое?
А пиши любое, я потом исправлю…
И Пашка написал, как любит её с шестого класса, как готов душу за неё отдать, про всё писал, долго, ни раз не назвал словом плохим, а в конце счастья пожелал.
— Свободен, спасибо…Ты это, Паш, — опять не по уставу обратился командир, — ты никому не говори.
-Так точно, — козырнул Пашка и пошёл.
Капитан третий раз перечитывает письмо, заочно ругая ту Леру, которая не смогла рассмотреть такое большое и горячее сердце парня.
Значит правильно он заметил что с парнем что-то творится, значит правильно дал выговориться, много он таких повидал, что плачут внутрь.
А потом приехал какой-то генерал, и долго говорил про Родину, про долг пред Родиной, про дружбу и солидарность, про многое ещё.
Через три месяца, оказался Пашка в жаркой стране, в горах, вместе с капитаном.
И тащит Пашка капитана, по горам, второй день уже.
-Боец Волков, — говорит капитан, — положи меня вон в той пещере, а сам иди, иди к нашим, ты важные сведения несёшь.
-Иди в жоРу, капитан, понял, — плачет боец Пашка Волков, уже настоящими слезами, — понял? Я не пойду один, ясно? А всё что ты мне сказал, я забыл, вот! Понял? А листок ты сжёг, так что заткнись и не трать силы, капитан.
-Не дойдём, дурень,- сипит капитан, кажется ему что он кричит, — утебя нога… ранение сильное, иди сам.
-Да ты отстанешь от меня или нет, вот ей- богу, доберёмся вылечимся, я тебе капитан под зад напинаю, как ты меня достал. Ты не знаешь кто я?
-Знаю, боец Волков, Павел, Одна тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года рождения, двадцать первого мая…
-Ничего ты не знаешь, капитан. Я Крымора, понял! Крымора!
Видимо бред у парня, — подумал капитан и отключился.
Они дошли. Пашка и капитан, а как по другому только так! И сведения донесли.
Наврал Пашка капитану, что всё забыл, всё помнил и всё рассказал.
Вылечили их, и домой отправили, отслужили своё.
Встречает Пашку вся семья, мама похудевшая, отец седой, бабушки с дедушками, Катька- сеструха и …друзья -товарищи.
-Пашка, ты на vойnе что ли был? — спрашивает соседский мальчишка, брат Леры Журавлёвой, Алёшка.
-Я? Ты чё, Лёха, какая такая оказия? Я в армии был, баранов пас, шашлык из баранины ел, вкуснооо. Смотри я какой толстый, — оттягивает кусок кожи на животе Пашка, на потеху всей ребятне…
А через неделю домой приехала Лера, пришла в гости к Кате, но её не было, уехала с женихом Валькой, к морю.
— Помню ты тоже обещал, как вырастишь, свозить меня на море, — смеётся девушка которая стала ещё красивее.
— А я помню, да только муж тебя отпустит ли?
— Муж, — Лера замолчала, глядя в даль, — а нет мужа Паш, нет…
***
Никогда Паша у Леры не спросил почему с первым мужем непожилось.
А на море на море он её свозил, и непросто свозил, а живут здесь.
И дети здесь родились и внуки уже…
Однажды, когда прошло лет десять после службы Пашки в армии, приехал к нему друг армейский, тот самый товарищ капитан, два дня мужики пили песни пели под гитару, то смеялись, то плакали.
Никто их не трогал.
А перед отъездом, подал товарищ бывший капитан, уже в совсем другом звании, жене Пашкиной конверт.
-Это вам Лера, уж простите что так долго задержал с доставкой, но лучше поздно, чем никогда.
Честь имею.
Читает Лера и слёзы большие крупные, как горох катятся на её светлую блузку…Третий раз читает…
-Ма, ты чё?
-Ничего сынок, беги к папе…
— Паша, а я тебе давно говорила как люблю тебя?- спрашивает вечером у мужа.
— Давнооо, ой давно. Никогда, — щурит Пашка глаз.
-Что ты обманываешь, я всегда говорю!
-Ну не знааааю…Скажи ещё…Лишним не будет…
Спасибо за лайк
