Его пронзительные взгляды всегда отзывались в сердце Натальи смутной болью и виной, осевшей где-то в глубине, но не забытой. В памяти вставали глаза Бархиды, полные мудрости и любви…
(Рассказ основан на реальных событиях. Финал грустный, особо впечатлительным людям читать не рекомендуется)
Наталья вернулась домой подавленная и опустошенная. Смерть Бархиды тяжким грузом легла на сердце. Но ничего уже нельзя было изменить, а жизнь продолжалась…
Пятеро сенбернарчиков, сыночков Бары, мирно сопели под боком приемной мамы вперемешку с ее овчарятами, и еще шестеро овчарят голосили в сарае. Их отсадили, чтобы овчарке Марте хватило сил выкормить приемышей.
Первое время было трудно, Наталья почти не уходила из сарая, выкармливая двухнедельных щенков. Каждый день она отсаживала от Марты еще по одному овчаренку, так что к концу недели у овчарки осталось лишь пятеро бутузов-сенбернаров, которые много ели, много спали и отлично прибавляли в весе.
Так, в заботах и хлопотах, пролетел сентябрь. Овчарят постепенно разобрали, остались только сенбернары. Марта уже устала от щенков, нрава она была крутого, и рявкала на непослушных деток только так.
Во дворе жила еще одна овчарка, Алиса, дочь Марты из предыдущего помета. Молодая собака с удовольствием играла со щенками, и они веселой компанией носились по двору.
А еще через месяц четверо сенбернаров разъехались по своим домам, и остались во дворе овчарки Марта и Алиса, которые теперь сообща воспитывали Кумира.
Наталья оставила себе одного сенбернара и назвала его Кумир. Как и обещала его матери Бархиде, она собиралась вырастить из него чемпиона, потому и кличку подобрала соответствующую. Но вскоре поняла, что имя сработало по-другому. Еще задолго до всеобщего признания этот удивительный пес стал кумиром ее сердца.
*****
Он жил во дворе с овчарками и, конечно, не мог не перенять повадки сторожевой собаки. Можно сказать, он впитал их с молоком матери.
При этом интеллигентность и добродушие, присущие его породе, все больше проявлялись в нем по мере взросления, но направлялись они только на хозяйку и членов семьи. Всех остальных людей Кумир считал чужими и очень подозрительными.
Поэтому Наталья гуляла с ним по деревне, чтобы как можно раньше начать социализировать, ведь впереди у него были дрессировочная площадка, поездки в транспорте и, конечно же, выставки.
Деревенские бабульки, услыхав, что этот здоровый пес на самом деле еще «маааленький щеночек», шутили:
— Наталья, так это ж не собака у тебя, а теленок!
Наталья улыбалась в ответ, а сама думала, что для теленка ее Кумирушка уж больно плотояден.
Питание сенбернара – Наталья до того изучила этот вопрос, что могла бы написать научную работу. В 80-е годы сухих кормов не было, дворовым овчаркам и кошкам варилась каша с мясом или рыбой, но Кумир питался по-особому!
В деревне многие держали коров, и Наталья брала домашний творог сразу у двух женщин. Они, конечно, удивлялись, куда ей столько творога, но и представить не могли, кого она им кормит. Яйца тоже брали домашние.
Муж Натальи только качал головой, а когда потребности подрастающего сенбернара в сыром мясе превысили выделенный на питание животных лимит, он поехал в местный совхоз и договорился брать мясо напрямую, регулярно.
В январе Кумиру исполнилось полгода. Он был баловнем и любимцем своей хозяйки Натальи, а по размерам уже догонял воспитательниц-овчарок, и уж они-то его совсем не баловали.
Особенно строга была Марта, она требовала полного подчинения, и за любое «неверное» движение, как разъяренная фурия, налетала на Кумира. Физически она уже не могла сбить его с ног, но ее авторитет вожака пока работал, Кумир сам валился на землю, ведь он был еще совсем ребенком.
Весной Наталья начала возить его в город на дрессировочную площадку. Чтобы участвовать в выставках, необходимо было пройти общий курс дрессировки.
Для Кумира открылся целый новый мир большого города с грохочущими трамваями, другими собаками его возраста и странными людьми, которые почему-то его не боялись, а глазели, восхищались и хотели погладить.
Подходить близко и, уж тем более, прикасаться к себе или к хозяйке Кумир никому не позволял. Рычал и бросался он вполне уверенно, а потому практически везде в городе находился в наморднике, кроме занятий на площадке.
— Сенбернара в наморднике мы еще не видали, — улыбнулся инструктор, — давайте, снимайте, чего вы тут жути нагоняете? Это же не ротвейлер!
Наталья сняла с Кумира намордник, и начались занятия. Но когда инструктор, чтобы показать группе, как правильно усаживать собаку, вдруг подошел и взял Кумира за ошейник, молодой пес замешкался лишь на секунду… Наталье этого хватило, чтобы оттеснить инструктора, подставив под укус собственное бедро.
Инструктор восторженно присвистнул и с уважением взглянул на пса, другие собаководы шутливо аплодировали, а Наталья, пряча за улыбкой гримасу боли, потирала укушенное место.
На соседней площадке служебные собаки обучались защитно-караульной службе, по команде «Фас!» бросаясь на людей в специальных костюмах, изображавших злоумышленников.
Инструктор кивнул в ту сторону:
— Когда сдадите ОКД, можете продолжить обучение, вашему Кумиру там самое место.
Сам виновник происшествия очень стушевался и расстроился. Он, конечно, не сжал челюсти с такой силой, как собирался, но почувствовал, что причинил боль любимой хозяйке. И хотя она его не ругала, он время от времени бросал на нее виноватые вопросительные взгляды:
«Тебе очень больно?», «Ты меня простила?», «Ты все еще меня любишь?»
Эти его пронзительные взгляды всегда отзывались в сердце Натальи смутной болью и виной, будто осевшей где-то в глубине, но не забытой. В памяти вставали глаза Бархиды, полные мудрости и любви, и в такие моменты Наталье хотелось задать ей те же вопросы:
«Тебе очень больно?», «Ты меня простила?», «Ты все еще меня любишь?»
*****
Время летело быстро. Кумир благополучно сдал общий курс дрессировки. На защитно-караульную Наталья с ним не пошла. Пес итак отлично ее защищал и прекрасно караулил двор. Задача стояла обратная – подготовить Кумира к выставкам, а значит, к большому скоплению людей и повышенному вниманию.
Хэндлеров в те времена не было, так что хозяева готовили собак сами, уж как могли…
Наталья стала часто ездить с Кумиром в город. Муж не всегда находил время отвезти, так что они осваивали общественный транспорт – электрички и автобусы. И внимания там было – хоть отбавляй. На вокзале вокруг всегда собиралась толпа.
Несмотря на молодость и крутое овчаркино воспитание, Кумир был пес интеллигентный, можно сказать – джентльмен. С того раза, как он нечаянно укусил Наталью, он больше ни на кого целенаправленно не бросался. Урок был усвоен.
И все же пес считал, что дистанция между ним и чужими людьми должна быть. Сперва она была не меньше двух метров, но постепенно сокращалась. Так что к концу лета Кумир подпускал зевак уже на расстояние вытянутой руки, и Наталья считала это большим достижением.
Но люди всегда хотят большего… Когда живое кольцо вокруг спокойно лежащего пса непозволительно сжималось, он вдруг вскакивал с ревом растревоженного медведя, и тут же укладывался обратно, наблюдая за произведенным эффектом.
Получив порцию острых впечатлений, люди, улыбаясь, расходились. Оставались лишь самые смелые и любопытные, задавая всегда одни и те же вопросы:
— Сколько он весит?
— А сколько же он ест?!
Узнав, что весит пес значительно больше, чем его хозяйка, любопытные отходили подальше:
— То есть, в принципе, удержать вы его не сможете?
— Удержать – нет, — отвечала Наталья, — только уговорить…
И это было правдой. Наталья не представляла, как можно с ним НЕ говорить, ведь он явно ее понимал и очень любил слушать.
А еще, Наталья осознавала, что она разговаривает и проводит с собакой больше времени, чем с мужем и ребенком. И сопротивляться этому она не могла, Кумир завладел ее сердцем…
*****
Осенью Кумира ждала его первая выставка. А Наталье было страшно…
И объяснить это чувство она не могла никому, даже самой себе боялась признаться, потому что страх этот был какой-то суеверный, глупый.
— Я знаю, что он будет лучший, уверена, — говорила она своей маме, — но я боюсь, а вдруг… его сглазят?
Мама внимательно посмотрела на дочь и ничего не ответила. Похоже, она знала природу этого страха, потому что знала историю появления Кумира…
На выставку все же поехали, Кумир получил свое первое «очень хорошо» — «отлично» в младшей группе еще не давали.
Председатель клуба поздравила Наталью:
— Ждем вас на следующий год, вот там уже будет интересно, посоревнуетесь с моим Ричардом.
Наталья, облегченно вздохнув, что все закончилось, увезла своего Кумирушку в деревню. Жизнь потекла спокойно и размеренно, с долгими лесными прогулками.
Зимой Наталья надевала широкие охотничьи лыжи и выводила Кумира на заснеженное поле. Прыжки по глубокому снегу давали отличную нагрузку, пес раздавался вширь, матерел.
Овчарка Марта, продолжая воспитывать своего подросшего сыночка, по привычке бросалась на него, надеясь свалить с ног, но, как на скалу, натыкалась на подставленное Кумиром плечо. Постепенно ее нападки прекратились. Кумир был признан вожаком.
*****
Следующим летом и осенью Кумир занял все первые места на городских и областных выставках и был допущен клубом к племенному разведению.
Однако Наталья неожиданно для всех заявила, что в этом году вязать своего кобеля не намерена.
Хозяева «невест», уже выстроившиеся в очередь, конечно, расстроились, а председатель клуба просто была в шоке:
— Как так, Наташа? Он на последней выставке «Победителя породы» получил, это лучший кобель клуба! Мы его так ждали…
— Надо еще подождать, — отвечала хозяйка, — Кумир очень крупный, он еще окончательно не сформировался…
Этим аргументом Наталья, конечно, никого не убедила, собаководы в один голос говорили ей, что после двух лет – нормальный возраст, но, как говорится, хозяин – барин…
Наталья снова увезла своего драгоценного любимца в деревню, и не показывалась в городе до следующего лета…
В июне стали звонить из клуба – начинались выставки:
— Наташа, приезжайте выставляться. Тут «дамы» уже заждались вашего Кумира…
Говорят, от судьбы не уйдешь. Да и зачем, казалось бы, уходить от такой судьбы – красавец, чемпион, перспективный производитель, разве не глупо прятать его от мира, идя на поводу у какого-то суеверного страха?
И ради чего тогда погибла Бархида? Зачем нужен был этот риск, если ее потомство не станет участвовать в племенном разведении?
Так думала Наталья, пока они ехали на очередную выставку. Кумир, намытый и расчесанный, гордо сидел на заднем сидении автомобиля…
Через пару месяцев приехала первая «невеста». Из-за жары свидание собакам устроили лишь поздним вечером, но все равно, Кумир так распереживался, что потом никак не мог отдышаться и напиться, а после улегся прямо там, на земле, видимо в ожидании дамы сердца, и уснул.
Утром Наталья, не найдя пса на веранде, где он обычно ночевал и ждал завтрак, отправилась во двор. В горле у нее пересохло, ноги стали ватными, а сердце будто сжали тиски – накатило ощущение неизбежной, непоправимой беды.
Он лежал там же, где остался вчера. Только завалился набок. Наталья остановилась метрах в трех, губы беззвучно шептали его имя, воображение рисовало привычную картину – вот сейчас он услышит ее, поднимет голову и посмотрит своими добрыми, полными любви глазами…
Но она уже знала. Не проснется, не услышит, не посмотрит…
Больше никогда…
*****
Кумир умер в три года от острой сердечной недостаточности. Предположительно, патология была врожденной. Потомства от чемпиона не получили — одного «свидания» для этого оказалось мало.
Но достаточно для того, чтобы вспомнить, какой ценой он сам появился на свет:
Тебе очень больно?..
Ты меня простила?..
Ты все еще меня любишь?…
Автор Анна Рыбкина
Спасибо за лайк
