— Господи, где же бабушка? – взволнованно повторяла молодая женщина, стоя возле подъезда и вглядываясь в начинающие сгущаться сумерки. – Машенька, – обернулась она к девочке лет восьми, которая стояла рядом, – будь здесь, никуда не уходи. Я поищу бабушку возле соседних домов, а ты не отходи от подъезда, вдруг она вернется.
— Хорошо, мамочка, – тихо проговорила девочка и неожиданно заплакала: – Только я боюсь, а если бабушка потерялась навсегда?..
— Не плачь, детка, – погладила по голове, – даже если бабушка потерялась, ее найдут. Я положила ей в карман записку, где написала адрес и мой номер телефона. Мне позвонят, если что.
Сказав так, женщина подумала про себя: «Очень на это надеюсь». Записку она написала буквально на днях. До этого старенькая бабушка ходила на прогулки, как раньше. Но однажды встретила соседку по дому, которой пожаловалась и на здоровье, и на забывчивость. Соседка, встретив потом Катю, и дала совет насчет записки с указанием адреса и телефона. На всякий случай. И вот, пожалуйста, случай не заставил себя ждать.
Не успела женщина далеко отойти, как у самой зазвонил телефон. Номер высветился незнакомый.
— Вы Катя? – послышался приятный мужской голос.
— Да. А вы кто?
— Не волнуйтесь, – успокоил мужчина. – Я стою рядом с вашей бабушкой. Она сидит на скамейке в нашем дворе и не помнит дорогу домой.
— Боже, – вырвалось у Кати, – а где ваш двор? Мы с дочкой сейчас прибежим.
— Не бегите, – упредил собеседник, – ждите около своего дома. Я сейчас заведу машину и привезу вашу бабушку.
— Ну вот, Машуля, – прижала Катя к себе дочку, – нашлась наша потеряшка.
— Бабулечка, ну как же так?! – спустя пять минут бросилась она к машине, из которой выходила бабушка, аккуратно поддерживаемая незнакомцем. – Я же тебя просила, никуда не уходи без меня или без Маши. Не слушается, – добавила уже для молодого человека.
— Спасибо, – поклонилась пожилая женщина своему спасителю и примирительно сказала внучке: – Ну всё-всё, ничего же не случилось.
— Как не случилось?! – вырвалось у Кати, но она тут же осеклась и тоже обратилась к парню: – Огромное вам спасибо. Если бы не вы …
— Ну что вы, на моем месте каждый бы так поступил, – сказал незнакомец и представился: – Меня Дмитрием зовут. Я как раз ставил машину, когда увидел вашу бабушку, стал спрашивать, а она ничего не помнит. Хорошо, что догадался в кармане посмотреть. Как чувствовал, что должна быть записка. Вы молодец, что написали!
Дмитрий не стал говорить, что Мария Ивановна, как назвала себя старушка, успела ему рассказать и о своем возрасте (83 года), и об операциях, и о том, что после наркоза начала многое забывать. И о том, что живет с внучкой и правнучкой, – дочь уже много лет не показывает к ним глаз.
— Катенька у меня очень хорошая, – говорила словоохотливо, – только вот не повезло ей. Мы со своим дедом всю жизнь прожили, а она с мужем развелась, когда Маше было всего три годика. Пил и гулял, не стала терпеть. Ну и правильно, сказала я ей, вырастим ребенка. Я хоть и больная насквозь, а еще скриплю, пенсию хорошую получаю. И у Кати работа нормальная.
Молодая женщина сразу понравилась Дмитрию – тоненькая, худенькая, сама, как девочка. В ее глазах было столько нежности к бабушке, когда увидела ее, что сразу стало понятно, – душа у Кати добрая. Даже нескольких ее фраз оказалось достаточно, чтобы утвердился в этом мнении, – он вообще никогда не соглашался с тем, будто первое впечатление обманчивое.
— Бабушка, давай договоримся, что больше ты одна ходить на прогулки не будешь, – попросила Катя, покормив их с дочкой ужином. – Вдруг бы потерялась, что мы без тебя бы делали. У меня же больше никого нет, – прижалась к старушке, и у той в выцветших глазах блеснула слеза.
В тот вечер Мария Ивановна долго не могла уснуть. Воспоминания, потревоженные в разговоре с ее спасителем, одолевали с новой силой. Дочь родила Катю в девках, как у них говорили, и ребенок ей был не нужен. Как только малышке исполнился год, оставила родителям, чтобы сбежать с очередным хахалем. Родители обожали внучку, однако понимали, что девочке нужна мама.
— В кого она у нас уродилась? – иногда спрашивала Мария Ивановна у супруга. – Кукушка, ни дать ни взять. Даже не поинтересуется, что и как с ребенком.
Муж только кивал головой в знак согласия. Он вообще был молчаливый, зато для семьи — стена каменная. Кроме основной работы, брался за любую подработку, чтобы ни в чем не нуждались. Да и квартиру на тот момент нужно было обставить – их дома снесли, выделили жилье в новой многоэтажке. Поначалу переживали, как приживутся в незнакомом месте, но все соседи оказались рядом, в одном подъезде, так что адаптация прошла сравнительно легко.
Для Катюши родителями стали именно они, бабушка с дедушкой. Водили в садик вместо мамы, отправляли в школу и встречали, детские болезни пережили вместе. Внучка особых хлопот не доставляла, и они надеялись, что так и будет.
Но однажды непутевая дочь появилась на пороге:
— Мама, я вышла замуж, и муж сказал, чтобы забрала ребенка, – будем растить Катю сами.
Ой, как не хотелось Марии Ивановне отдавать девочку! Да и Катюша плакала, не желая идти с мамой, которая была для нее чужой. Пришлось долго успокаивать, вызвав у матери прилив раздражения.
— Дочка, пусть Катя хотя бы школу не меняет, – попросила мать, оглядываясь на супруга. – Ей трудно будет привыкать ко всему новому.
— Как ты это себе представляешь? – раздраженно ответила та. – Что, я буду возить ее сюда через весь город?! У меня, между прочим, ребенок маленький.
В общем, спустя полгода, а, может, даже меньше, мать вернула Катю родителям.
— От нее одни проблемы, это вы ее распустили, – выговаривала сердито. – Учится плохо, никого не слушает, с братом ни разу не погуляла, как ни заставляли. Упрется, как бык, и молчит, насупившись.
— Это ты о Кате говоришь? – недоумевала мать. – Да к ней вообще претензий никогда не было. И ласковая, и послушная, и училась не ниже, чем на четверку.
Расстались тогда недовольные друг другом. Внучку опять приняли в ее класс, и жизнь постепенно вошла в прежний ритм. На выпускном Мария Ивановна стояла рядом с другими родителями, а когда ей вручили грамоту за достойное воспитание Кати, расплакалась.
— Бабушка, перестань, – упрашивала внучка, – не то я тоже сейчас зареву. А у меня глаза!..
— Больше не буду, это я от радости, – обняла свою девочку, уже такую взрослую.
Считай, вместе с внучкой поступали в колледж – так волновались за нее. Все соседи это видели и регулярно интересовались:
— Как дела? Как Катюша сдает экзамены?
Поступлению радовались все, кроме Катиной мамы. Она даже не позвонила ни разу, чтобы узнать новости, не говоря уже о том, чтобы прийти. И учеба дочери прошла мимо нее, и ее дальнейшая жизнь. Мария Ивановна сначала хотела посоветоваться с ней, когда Катя засобиралась замуж. А потом подумала, что ничего не услышит, кроме обвинений, и доверилась мужу.
— Катюшка влюбилась, – убеждал он, – и даже если мы будем против ее брака, все равно сделает по-своему. А с нами рассорится. Не мне тебе говорить, что все учатся на собственных ошибках, и если ей суждено сделать эти ошибки, мы не убережем, как бы ни хотели.
Сначала молодые жили с ними, и у Марии Ивановны болело сердце за внучку – муж ей достался ленивый, зато любитель компаний. А где компании, там и выпивка, и женщины. Начал пропадать, когда внучка была беременной, и на день, и на два. Затем приходил как ни в чем не бывало, умел подластиться, и Катя прощала. Дедушка пробовал призвать зятя к совести, но тот встал в позу, а потом уговорил жену перебраться к его родителям.
Там с ним сладу не было вообще. После рождения ребенка Катя выдержала в чужой семье несколько месяцев и вернулась к бабушке с дедушкой. Мария Ивановна была рада, тем более, что правнучку назвали в ее честь.
Когда зять появился на пороге, думали, Катя его не пустит, но она, видно, любила мужа, поэтому и простила, и приняла. Их совместная жизнь продлилась недолго. Собственно, совместной ее можно было назвать с натяжкой. Развелись, когда Машеньке было три годика, и вздохнули с … облегчением. Но началась череда других испытаний.
Сначала операцию сделали Марии Ивановне – удалили молочную железу, обрадовав, что успели вовремя. А спустя год неожиданно умер супруг.
— Как же так, бабушка? – плакала на похоронах Катя. – Он же не болел, ни на что не жаловался.
А у нее как будто почву выбили из-под ног, представить не могла, как жить без своей стены каменной. И болячки посыпались со всех сторон – пришлось удалить желчный пузырь, потом делать еще одну операцию – врачам не понравилось уплотнение во второй молочной железе. В подъезде жалели и Марию Ивановну, и Катю, понимая, что пожилая женщина вряд ли протянет долго.
Но случилось чудо. Через некоторое время Мария Ивановна окрепла, для своих лет была бодренькой, даже умудрялась работать на даче, которую поначалу забросила. Правда, в последний год Катя настояла на продаже дачи – у бабушки стало плохо с памятью. Она и дома отстранила ее от всех работ – и уборки, и готовки.
— Сижу, как королева, – рассказывала Мария Ивановна женщинам на скамейке у подъезда, – ничего делать не дает внучка.
— Хорошая она у тебя, – обязательно говорил кто-то.
Мария Ивановна согласно кивала головой и вздыхала про себя: «Да только несчастливая». Иногда она ходила в супермаркет в соседнем квартале, в основном, чтобы подивиться изобилию, – в ее молодости о таком даже не мечтали. На обратной дороге присаживалась на скамейке возле детской площадки – отдохнуть, поговорить с женщинами.
— Смотрите, Димка вернулся домой, – однажды указала одна из них, глядя на машину, что только что припарковалась возле дома. – Помните его?
— Помним, помним, – послышалось вразнобой, – хороший парень. Поколесил по свету и решил к матери вернуться.
А парень, словно почувствовав, что разговор о нем, приветливо помахал рукой и крикнул:
— Здравствуйте!
С тех пор Мария Ивановна частенько захаживала в еще недавно незнакомый двор. Время выгадывала, чтобы увидеть Дмитрия, который, по рассказам женщин, устроился на работу на домостроительный комбинат. Уже знала, что он строитель, работал на Севере вахтовым методом, а жена за это время успела найти другого. «Такой же бедолага, как моя Катюшка», – подумала, впервые услышав об этом.
План в ее голове созрел быстро. «Пусть считают, что я как малый ребенок, – думала про себя, хитро улыбаясь, – но я из ума еще не выжила».
В тот вечер она осталась на скамейке одна. Потихоньку темнело, а Дмитрия все не было с работы. Хотела уже уходить, когда во двор въехала знакомая машина. Поставив ее, Дмитрий привычно взглянул на скамейку и направился было к подъезду. Но что-то его остановило, то ли потерянный вид немолодой женщины, то ли еще что. В общем, развернулся к скамейке.
— Вам плохо? – обратился к сухонькой старушке.
— Нет, сынок, – подняла она глаза. – Забыла, куда идти, где мой дом.
Стал расспрашивать, но толку было мало. Тогда его вдруг как осенило:
— А давайте посмотрим у вас в карманах. Может, там есть записка с адресом, – знал, что пожилые люди так иногда себя подстраховывают.
И правда, записка была. Мария Ивановна, слушая разговор Дмитрия с Катей, тихонько радовалась и почему-то была уверена, что у молодых людей что-нибудь получится.
— Бабушка, ты что не спишь? – заглянула внучка в комнату. – Дать таблетку?
— Ну дай, – согласилась Мария Ивановна и через каких-то полчаса провалилась в сон.
— Катюша, ты куда это собралась такая нарядная? – спустя несколько дней поинтересовалась у внучки, которая привела ее домой с прогулки и быстренько переоделась.
— Ох, какая ты у меня глазастая, – обняла та бабушку и призналась: — Дмитрий пригласил меня на свидание.
— Какой Дмитрий?! – вскинула глаза Мария Ивановна, продолжая играть роль бабушки с провалами в памяти.
— Забыла? Тот, который тебя привез, когда ты потерялась. Вы с Машей меня не ждите, ложитесь спать, я буду попозже.
Внучка, поцеловав бабушку на прощание, упорхнула из комнаты. Мария Ивановна, подойдя к окну, увидела Дмитрия, который ожидал ее с букетом в руках.
— Ну слава Богу, – улыбнулась женщина и перекрестила пару, выходящую со двора.
***
Мария Ивановна дождалась и свадьбы внучки, и рождения правнука. И услышала от него забавное: ба-ба-ба. Живут они все вместе – она и Катина семья. На Дмитрия бабушка не нарадуется – зять, действительно, оказался замечательным.
На прогулки дальше своего двора не ходит – чтобы Катя не переживала. Записка в кармане лежит, на всякий случай. Но скоро она вряд ли понадобится – Дмитрий купил дом, доводит его до ума и вот-вот переедут туда, как шутят, всем табором.
— Будет вам, бабушка, раздолье, – улыбается зять. – И свежий воздух, и грядки, если пожелаете. Все рядом.
Она отвечает тихой улыбкой – дождалась счастья в своем доме.
