-Валентина, Валя…Валюшенька…
-Какого чёрта базлаешь? Нюрка, ты меня с ума сведёшь, чесслово.
— Валюша, та, как же, там это, звонють тебе.
-Кто звонит?
-Ну там, иди…
-А вот чёрта лысого не пойду. Надо им? Вот придут пусть и скажут, а то умники какие, как телефон поставить так шиш тебе Валька, а как что-то надо, так бегут…Не пойду, — рубанула рукой воздух, -уйди, уйди Нюра от греха подальше.
Соседка знала, что если Николаевна не в духе, то лучше к ней не подходить.
А сердится ей было от чего.
Работала Валентина Николаевна заведующей мехтоком, очень уж ей телефон надобен был, особенно в посевную и страду, только придёт домой, глядь уже бегут с каким -то вопросом, вот председатель и пообещал Валентине Николаевне, что аппарат ей поставят и на току поставят чтобы значит звонили начальнику, а не бегали.
А то пока добегут, столько может всего случиться, да и случалось, случалось, чего греха таить, то пшеницу чистую в отходы высыпят, то ещё что.
В общем поставили телефоны, председателю домой, парторгу, конечно, председателю сельсовета, главному бухгалтеру, агроному, зоотехнику, в конторе и в сельсовете были, в школе и медпункте тоже, на ферме поставили, а как? Вдруг чего, на току само собой и.…Валентины Николаевны соседке, Нюре Гуськовой.
За какие такие заслуги, спросите? А не за какие просто перепутали дома.
Валентина Николаевна, как всегда, на работе была, дочь тоже, дома одна девчушка пятилетняя, Алёнка бегала, а за ней соседка Нюра и приглядывала.
Ну эти -то идут, кабель тянут, смотрят девчонка любопытная на заборе висит, они к калитке. А та, как заорёт благим матом, эти с проводами и встали.
-Девочка, ты чего кричишь?
-А зачем вы ко мне в ограду ломитесь? Вы бандюки?
-Нет, мы не бандюки, мы телефоны устанавливаем, вот провода тянем.
А надо сказать, что Валентина Николаевна не говорила дочери с внучкой про телефон, сюрприз хотела сделать, приехали они к ней пожить, пока муж и папка на севере нефть ищет, геолог он, вот и хотела порадовать девочек своих, показать им что тоже почти цивилизация.
-Баба Нюра, — орёт девчонка, — тута дядьки с проводами, говорят не бандюки…
Бежит Нюра, подслеповато морщится.
-Ково надоть? Хто такие.
-Да нам телефон надо установить, точку. Вам надо же телефон?
-Телефооон — протянула Нюра, — а чавой- то? Хто сказал?
-Так председатель ваш.
-Председятел? Ну а чо, идёмтя, чё отказываться чоли буду, вот ишшо.
Так Нюра оказалась с телефоном, а Валентина Николаевна без телефона. А что решать? Надо кому, они Нюре позвонят, а та сбегает, позовёт Николаевну.
Председатель клялся — божился что решит вопрос, но…как говорится только телефон и поныне там.
Уж сколько она ругалась, сколько кляла их…
говорила, чтобы не звонили и не звали, ан нет, всё равно зовут, вот и опять…
-Уйди, Нюрка, не пойду никуда, — сердито говорит Николаевна, — а если пришла, идём чай пить, сутра толком куска хлеба во рту не было.
-Валюшка, так там это…трубочка на столу лежить, тебя дожидается, а вдруг кому позвонить надобно?
-Кому позвонить надобно? Какому чёрту ты нужна? Генка твой раз в месяц звонит из Семипалатинска, а…
-Дак тебе, тебе, Валюшка. Можа по работе хто позвонить…
-А это что не по работе что ли?
-Так нет, Дуся же звонит, председятелова жёнка, кума твоя.
-Фу ты, Нюра, ну что ты за человек такой, иди уже.
Валентина Николаевна быстрым стремительным шагом пошла к соседке, Нюра засеменила следом.
-Ало, говорите.
-Ну до тебя как до Кремля, не дозвониться, не дозваться.
-Кума, ты что ли?
-Ну, не видела тебя давно, хоть бы пришла, Валюшка.
-Некогда, Нин, сама подумай, есть мне, когда по гостям расхаживать.
-Ну уж можно хоть на часик забежать.
-Ладно, забегу.
-Когда?
-Ну как время будет.
-Кума, а давай сёдня?
-Сегодняяя — тянет Валентина Николаевна, — ну не знаю, если на часик…
-На часик, на часик, кума, ей — ей…
— Вот не хочу твоего сатрапа видеть. Ладно приду с Алёнкой.
-Ой, приходи ой приходи. Как раз в домашней обстановке и про телефон поговорите, — кума знала на что давить.
-Да ну его, уже и верить ничему не хочу…
Вечером, одев покрасивее Алёнку, чисто умыв её, заплела красиво косы в корзиночку, отправилась Валентина Николаевна в гости к куме, кума она стойко игнорировала, даже на собрания правления колхоза ходить не хотела, всё из-за телефона этого, пропади он пропадом.
У кумовьёв был накрыт по- праздничному стол, посредине красовался целый, зажаренный гусь, различные соленья, даже колбаса сырокопчёная была, что за…
-Ооо, кумушка -голубушка, идёт к Валентине Николаевне, расставив руки в разные стороны, председатель, айда почелуемся.
-Уйди, кум, а то, как звездану.
-Да кумушка, ну хватит сердиться. ну сделаю я тебе этот треклятый телефон, я и заявку оставил, как будут в нашей стороне, так сделают, ну, кумушка- голубушка?
-Отзынь, Васька, а не то…
Так переругиваясь, прошли кумовья за стол.
-Ой, кума, привет, давай садись, садись. Алёнушка, куколька, бабускина слатонецка, — засюсюкала кума, глядя на Алёнку.
Девчонка поморщилась, что ли баб Нина с ума сошла? Как с маленькой с ней разговаривает.
-Гена, Гена, иди за стол, хватит курить там, — позвала кого-то кума, -брат троюродный приехал, из Сочей, Валь, не пьёт, ни капелюшечки. Мой-то, вон видишь уже рожа красная, а Гена не пьёт, в рот ни граммочки не берёт.
Курит только, много, но обещал бросить, не женат. Разошёлся, дети взрослые, вот как твоя Томочка, а сын тот ещё старше, где -то в Азии живёт.
Рукастыыый, там домина, Валя, показывал фотографии, о живут люди, тут тебе и разные абрикосы, во дворе у него и ягоды всякие, и виктории три сорта, это у нас она виктория, а у них клубника садовая, о как, Валя.
Волга своя, Валь…
-Ага, ну хорошо, повезло вам с родственником, — безмятежно говорит Валентина Николаевна.
Валя, ты дурью -то не майся, хватай мужика, хороший ведь, заберут, заберут с потрохами, ну, — горячо зашептала на ухо кума, — жить у моря будешь, там доминааа, Валя. Он ничего не пожалеет он как увидел какая ты красавица, так прилетел мгновенно.
-Где увидел, ты что, кума?
-Что, что, да ничего. Я фото твоё отправляла.
-Ты с ума сошла?
-Ничего не сошла, что одной куковать то, на следующий год на пенсию выйдешь, вот и поедешь к морю-то жить.
-Да никуда я не поеду, с ума сошла.
-Тссс, идут.
Валентина Николаевна повернула голову к двери и села открыв рот.
Маленький, плюгавенький мужичишка, со сморщенной мордочкой с кулачок Алёнкин, с бегающими глазками, пиджак вполовину больше, лысина просвечивает через редкие, белые волосинки.
-Кумма, — сказал заикаясь, — пойдём я тебе на кухне подмогну.
-Ну что ты, что ты взъерепенилась, ну, — шепчет на кухне кума Нина, — да не красавец, Валя, не Аполлон, но деньжиишь, на книжке десять тысяч, да и дома тоже, вот так -то.
-А что же от него хорошего кума, жена -то ушла?
-Ой, ну да…было дело. Ну выпил мужик чуток, а она и начала, убежала к маме, думала он вернёт, ага сейчас…
-Ну- ну…
А в это время, Алёнка, которая пришла с бабушкой, заскучала и спросила у деды Васи пойти поиграть с котёнком.
-Так, конечно, милая, а может поешь чего?
-Неее, я деда не хочу, я пойду с котёнком поиграю, ладно?
-Ну беги, беги. — И уже обращаясь к гостю, начал расхваливать куму, её детей и внучку, — а хозяйка какая, Ген, а на работе, всех строит, всех. я признаться сам её побаиваюсь, да что там, боюсь, — с восхищением говорит раскрасневшийся Василий.
Гость кивает головой и важно сидит за столом.
-Ты ешь, Ген, ешь, ух как Нина хреновину делает, ух забористая, а груздочки, это ещё прошлогодние, их бы под это дело, — Василий Иванович щёлкнул себя по горлу, — ооой, ляпота.
-Нет, — взвизгнул гость, — увольте, нет, я через это чуть было не сгинул, нет…
-Ну а мы, да, — сказал Василий Иванович и опрокинул прозрачную жидкость из хрустальной стопочки — сапожка, которую доставала Нина по особому случаю.
Гость отправился покурить во дворе он увидел играющую на солнышке Алёнку с котёнком.
-Ишь какой кошак у тебя, длесированый поди.
— Это не кошак, и он не у меня, это котёнок бабушки Нины и дедушки Васи, а у меня дома есть собака, Норка, она маленькая, а лает как колокольчик.
Бабушка её Нюркой зовёт, так смешно, когда зовёт Норку, прибегает соседка, баба Нюра…
-А тебя Леной зовут? Елена премудрая? Или прекрасная?
-Нет, меня Алёнка зовут, как шоколадку.
-Ах, вот оно как. А ты Алёнка не хочешь ли у моря жить?
-У моря? Как это?
-Нууу, там тепло, зимы не бывает.
-Как не бывает? Снега тоже не бывает, и Нового года?
-Ну почему же, новый год бывает, куда же без этого…
-Нее, я так не хочу, я на санках кататься люблю и на коньках с мамой.
-А есть ли у тебя Алёнка, школьная форма?
Вот знал, знал, чем подлец завлечь ребёнка, школьная форма — это боль девчонкина, всем купили, все летом в школу пойдут, и Ленка, и Лариска, а Лизка так вообще в третий класс пойдёт, а она, Алёнка, ещё маленькая говорят.
Так какая она маленькая? Уже целых пять лет!
-Нет у меня школьной формы, — грустно вздыхает Алёнка.
-А хочешь, — говорит коварный искуситель — хочешь я тебе куплю синюю, креплиновую форму? с большими белыми воротничками и маджетами?
-Синюю? — Сомневается девчонка.
-Ну, у нас все так ходят, и внучки у меня так ходят…
-Хочу, — задумчиво говорит девочка.
-А ты знаешь, чего, вот телефон тут записан, нехай бабушка твоя позвонит по этому номеру и позовёт Геннадия Петровича.
-А кто это Геннадий Петрович?
-Так это я. Пушай позвонит им, скажет этой трясогузке, что мы, мол, пара теперь и жить вместе будем.
-Кто пара? Какая пара? А разве трясогузки умеют говорить по телефону?
-Умеют, ещё как умеют…А я тебе и форму, и к морю вас с бабушкой жить увезу, и всё у тебя будет, не забудь только, как домой придёте, пусть позвонит…
-Не позвонит, — говорит Алёнка.
— Это почему?
-Телефона у нас нет, а к бабе Нюре она не пойдёт, вот ещё ходить…
— Геннадий, а ты что тут? Идём за стол. Знакомишься с дедушкой да алёна7 Хороший дедушка?
Алёнка пожала плечами.
Ещё немного посидев, Валентина Николаевна собралась домой.
Уже дома, раздев и вымыв внучку пред сном, выворачивая её платьишко, заметила Валентина Николаевна бумажку с номером.
— А это что?
-А это, бабушка, тебе надо позвонить трясогузке и сказать, что вы пара, пусть она подавится, — зевая сказала Алёнка, а мне тогда школьная форма будет, криплиновая, с воротниками и маджетами…
-Ах ты ж сикорашка такой, ну я вам покажу трясогузку, я вам устрою пару…
А на второй день кума сама прибежала к Валентине Николаевне на мехток, и выпучив глаза рассказала, как ночью, услышала, что кто-то шарится по кухне.
А это родственник, лизнув самогона, пока никто не видит, пошёл искать добавку, разгромил всю кухню, помочился в туфли Василия Ивановича и всю ночь не давал спать.
Он же алкаш, Валя, жена оттого и ушла. Еле выпроводили утром…
-Так это, кума, — пряча глаза говорит Василий Иванович, — я подумал, что уедешь поди к морю, не надо телефон, а теперь вот…Приедут завтра, будь дома в обед…
-Эх не будет видимо формы криплиновой, — вздыхает Алёнка, — ну и ладно, мама сказала купит хорошую.
А бабушка обещалал к морю свозить…
Спасибо за лайк
