Мечтала съездить на горячий источник. Есть у нас – недалеко. Когда работала, то некогда и некогда. Всё что-нибудь мешало.
А вот и пенсия, которая подарила долгожданную свободу. Но ехать почему-то не хотелось. Наслаждалась покоем. Это понимает тот, кто долго ждал заслуженного отдыха.
Праздник каждый день. Какая поездка?
Год пролетел. И этой женщине сестра говорит, давай, мол, съездим. Всего два дня. И посмотрим на чудо природы. И для здоровья, и для впечатлений. Кто нам мешает? Можно и недельку там провести.
А она поморщилась и сказала, что ничего не выйдет, потому что по режиму живет. Просыпается в половине девятого. Завтрак и домашние дела. Прогулка строго – полтора часа. Затем обед и тихий час. И так далее. Закончила: спать в половине десятого.
Режим, якобы, продлевает жизнь, помогает организму правильно работать. А там? Чужая постель, неизвестно, что на завтрак и на обед. Да и ляжешь ли в половине десятого? Вдруг источник возбуждающе подействует на нервную систему? Тогда до бессонницы всего один шаг.
А еще ехать – это так беспокойно. Короче говоря, никуда не поехала. А сестра ей так сказала: «Ты из одного рабства вылезла и сразу же в другое попала».
Люди, как правило, отпуск ждут, чтобы отдохнуть, поехать куда-нибудь. Но у правил исключения бывают.
Женщина средних лет никуда не стремится. В отпуске спит до обеда. Гоняет телевизор. В теплые погожие дни вечерами пьет чай на балконе, за людьми наблюдает. Муж рядом – с пенным. Сидят, о чем-нибудь беседуют. И хорошо им.
В первую неделю вовсе из дома не выходят: покоем наслаждаются. Если дело летом, то в конце второй недели в лес съездят, за ягодами и за грибами. И снова дома.
Их спрашивают: неужели не хочется сменить обстановку? А они отвечают: а мы итак сменили. Не на работе же.
Никуда не тянет, тягучий покой успокаивает нервы, состояние полусна. Поесть, посидеть, посмотреть телевизор, вволю поспать.
Можно проснуться в десять, повернуться на другой бок и снова спать – до двенадцати.
И про работу не думать.
Мой любимый немецкий писатель так сказал: «Молодость кончается вместе с эгоизмом, старость начинается с жизни для других».
Мне кажется, что это справедливо.
Парень молодой был пылким и даже страстным. За друзей – горой. Приключения, поездки, решительные прекрасные поступки.
И вдруг скупостью заболел. Вирус, может? Замкнулся, начал деньги копить. Раздружился со всеми, стал подозрительным и мелочным. Какая уж тут молодость?
И женщина – моя ровесница — изменилась. Раньше следила за литературой, увлекалась театром, сама участвовала в любительских спектаклях. Болельщицей была, всегда на разных соревнованиях. Полной жизнью жила: интересы и увлечения.
И вдруг про все забыла. Закрылась в семье: дети и внуки. Готовит, стирает, водит в школу и встречает из школы. С головой – в хозяйственных делах.
Детям очень нравится. А она утратила свой неповторимый шарм. И уже не поддерживает разговоры, которые раньше волновали.
Нет ничего, что было частью ее личности. Нет огня, который когда-то горел в душе. Не слишком ли рано мы себя хороним?
Спасибо за лайк
