Вот уже около года Виктория ходит в этот небольшой ресторанчик почти каждую пятницу. Красивый, уютный, даже изысканный. Бокал белого вина к легкому блюду и кофе ожидали ее здесь с завидной регулярностью.
Но приходит она сюда не поесть, хотя и это тоже доставляет ей удовольствие. Основная причина – это он, пианист. Каждую пятницу и иногда по четвергам он играет здесь на удивительном белом рояле при свечах. Его игра восхитительна, так же, как и мелодии. Каждый раз разные, чувственные, пронизывающие ее душу насквозь.
Зачастую она сидит лицом к нему, когда удается занять удобный столик. Тогда она вглядывается в него, видит, как он прикрывает глаза, как его мимика меняется в зависимости от накала страстей в музыке, как вздрагивают его веки или сжимаются губы.
А иногда его лицо вдруг озаряется улыбкой, будто луч света вырывается изнутри. Звучит завершающий аккорд, он машинально поправляет волосы, встает и раскланивается перед благодарной публикой.
Тогда Виктория отводит глаза в сторону, боясь встретиться с его взглядом. Но пару раз она все же заметила, как стоя у рояля, он бегло оглядывает зал. Ищет кого-то или это просто привычка? И вот сегодня она решила не отводить свой взгляд. Его игра в этот вечер была какой-то особенной, более чувственной, и это передалось ей.
Их взгляды встретились буквально на секунду, но этого было достаточно, чтобы ощутить его почти физически, будто он коснулся ее своими трепетными пальцами, и она вздрогнула. Но пианист уже отвел глаза, и женщина спокойно вздохнула. Показалось, что он сделал это не нарочно. Это была лишь случайность, но для нее это значило нечто большее.
Красив ли он был? Пожалуй, нет – в полном понимании этого слова. Ростом невысок, хрупкого, хотя и изящного телосложения. А вот лицо его нельзя было оценить однозначно. Когда он играл, ей казалось, что более красивого и одухотворенного лица она не встречала. Оно отзывалось на каждый звук и было прекрасным.
Но когда он прекращал играть, оно будто возвращалось в реальность и приобретало обычные черты: небольшие глаза, тонкие губы, выпуклый лоб. Сколько ему лет – трудно сказать. Наверное, около пятидесяти. На улице она, пожалуй, не зацепилась бы за него взглядом. Но на этой маленькой сцене он превращался в ее кумира, и она обожала его.
Когда он прикасался пальцами к клавишам рояля, она замирала в предчувствии внутреннего восторга. Вот сейчас польется его волшебная музыка, и Виктория снова окажется в стране своих грез, где они рядом, где он играет только для нее, а она растворяется в его музыке и любит его, своего кумира.
Но мечты так и оставались мечтами. Она даже не была уверена, замечает ли он ее тут, знает ли, что она регулярно приходит сюда, чтобы послушать его, насладиться его присутствием и своими грезами. А подойти к нему… Нет, она не решалась.
Никто здесь не дарил цветов, не «заказывал» музыку. Посетители, каждый раз разные, лишь наслаждались свободным вечером, вкусной едой под этот чарующий аккомпанемент.
Она не подстерегала его у запасного выхода, не знала, когда он приходит и уходит, как добирается до ресторана и куда уезжает, закончив свое волшебство. Этот его мир был ей неведом, да и нужен ли? Пусть лучше остается недосягаемым, неизвестным, как далекая планета.
Нет, ей не хотелось обычной земной близости, но хотелось счастья. Она была одна в этом мире, жила, работала, скучала, но каждую пятницу спешила сюда, к нему, чтобы создать иллюзию этого счастья.
Виктория проследила за ним взглядом, пока он не скрылся за портьерой, допила вино, заказала кофе. Она не спешила. Ей некуда было спешить аж до следующей пятницы, пока она снова не придет сюда и не окунется в этот волшебный мир его музыки.
Перед выходом на сцену Руслан подошел к портьере и через небольшую щель оглядел зал. Он увидел ее сразу, эту маленькую красивую женщину. Она почти всегда сидела за одним и тем же столиком, за редким исключением. И была завсегдатаем этого заведения.
Здесь он подрабатывал по пятницам, редко по четвергам, но в этот день она никогда не приходила, и он играл, что называется, «вхолостую». Нет, он любил свою работу, но на большой сцене музицировать перестал с тех пор, как серьезно повредил руку. Перелом давал о себе знать, поэтому двухчасовые концерты теперь были не для него.
Он стал преподавать музыку, но без сцены обходиться не мог, поэтому был счастлив, найдя для себя это успокоение: красивый ресторанчик, белый рояль, свечи и она, обладательница этих восторженных глаз. Они у нее были необыкновенные, лучистые, и ее красивое лицо будто озарялось их таинственным светом.
Она понимала музыку, чувствовала ее, а значит, и его. Но это он так решил, а как было на самом деле, мог только догадываться. Сегодня она была в зале и с нетерпением поглядывала на сцену. Во время игры он зачастую исподтишка разглядывал ее. Она слушала его игру так, как никто другой: трепетно, с восторгом, чарующе. Это придавало ему силы и вдохновение.
Руслан после каждого концерта задумывался: любит ли он эту женщину? Но ответа не находил. Но знал одно, в те редкие дни по пятницам, когда она отсутствовала в зале, он играл с чувством, как и привык, но без душевного подъема. Ему хотелось играть именно для нее, ощущать ее восторг и незримое тепло.
Вот и сейчас его уже подмывало поскорее выйти на сцену, сесть за рояль и начать выступление. Он разминал пальцы, массировал кисть. Рука немного ныла, значит будет дождь. Но это никогда не останавливало его. И вот сегодня он будет играть для нее, и боль утихнет, и душа успокоится.
А потом снова дом, наполненный тихим джазом, крепкий кофе и мысли о ней, точнее, о ее незримом присутствии в его повседневной жизни.
«И чего я жду? – подумал он неожиданно. – Почему не решаюсь подойти? Боюсь, что это лишь мои глупые догадки? Да, так и есть. Возможно, ей очень нравится моя музыка, а сам я ничего не значу для нее. Сколько ей? Тридцать пять, сорок? Почему всегда одна?»
Эти мысли прервал голос ведущего, которые пригласил его на сцену, и он шагнул вперед, так и не додумав до конца. Пианист отыграл свою программу необыкновенно легко, встал из-за рояля, и их взгляды встретились! Всего на секунду, но она не отвела глаза, как обычно.
Что это было? Его миг, его успех, «надежды маленький оркестрик»? Руслан поблагодарил публику, раскланялся и ушел. Концерт окончен. Сердце стучало в груди. Он снова посмотрел через портьеру. Ей принесли кофе, а лицо приобрело обычное выражение с оттенком легкой грусти.
***
Виктория пила кофе не спеша. Вдыхала его аромат, как только что наслаждалась игрой того, кто появляется и исчезает, оставляя после себя приятную ауру нежно-золотистого цвета. Глядя на замолкший рояль, она думала о нем: где он, куда ушел, к кому? Пустые мысли, но приятные. Они разрушали монотонность ее существования.
Наконец, закончив с ужином, она поднялась и покинула свое любимое заведение до следующей пятницы. Вечерняя улица, освещенная какими-то призрачными фонарями, встретила ее мелким холодным дождем. Виктория подняла воротник плаща, раскрыла зонт и направилась к дому, все так же думая о нем.
Улица была почти пуста, и она услышала сзади себя шаги. Одинокий прохожий, такой же одинокий, как и она. Но тут шаги стихли прямо у нее за спиной. Виктория приостановилась, обернулась и тут же встретилась с его взглядом, тем самым, который задержался на ней сегодня на одну долгую секунду.
— Я не мог не увидеть вас, не поблагодарить за то наслаждение, которым вы одарили меня сегодня, — сказал он, пристраиваясь под ее зонтом.
С волос стекали тонкие струйки воды, лицо было таким знакомым, таким близким, а в ушах звучала его музыка. Виктория провела пальцами по немного впалым щекам, едва касаясь их, улыбнулась и сказала:
— Мечты сбываются иногда… Пусть даже через год и под симфонию дождя. Ведь именно эту композицию вы исполняли сегодня?
Мужчина улыбнулся и взял ее за руку. Они пошли дальше уже вместе, остро ощущая этот миг зарождающегося счастья. Их ждала любовь, мелодия которой уже давно звучала в их одиноких сердцах.
Спасибо за лайк
