Кровиночка

– Мама, я тяжело больна, – услышала Надежда Кирилловна, сняв трубку.

Женщина охнула и еле успела присесть на рядом стоящий стул.

– Доченька моя, Машенька, что с тобой?

– Не могу по телефону, я в консультации, люди кругом, – ответила дочь.

– Что-то по-женски?

– Да.

– Приезжай домой, поговорим.

– Хорошо, мам, только вечером….

Надежда Кирилловна уронила голову на руки и тихо расплакалась. Скрывать внутреннее напряжение сил не хватало. Вся семейная жизнь пронеслась перед глазами…
Двадцать три года назад у них с мужем родилась Маша. Теперь она уже взрослая, замужем.

Есть еще сын Саша – семнадцатилетний выпускник средней школы.

Дети росли послушными, здоровыми, родителям особо не досаждали. А те старались, чтобы детям всего хватало, чтобы сыты да обуты, чтобы люди порядочные выросли.

Лишних денег в семье не водилось, поэтому роскошествовать Маша и Саша не привыкли. Сашка по этому поводу не парился, а вот Маше хотелось совсем другой жизни.

Потому и замуж рано выскочила. Будущий муж клялся, что всю ответственность за семью возьмет на себя. Будет холить жену и лелеять. Что оплатит все ее хотелки.

Родители радовались за дочку:

– Молодец Маша! Такого парня отхватила! Взрослый (27 лет), работящий, состоятельный! Теперь наш семейный бюджет пойдет только на учебу Саши, ну, и на проживание…

Однако, получилось совсем иначе: дочка часто просила денег, причем – большими суммами. Происходило это с завидной регулярностью: два раза в неделю. Сначала по 1000 рублей, потом – по 2-3.

Мать расспросами Машу не мучила: чего в жизни не бывает, может еще хозяйствовать не научилась? Поэтому и давала то, что она попросит. Ну, не могла же она отказать любимой девочке?

Плюс к этому, Надежда Кирилловна подкидывала Маше хорошие подарки по праздникам, никогда не просила вернуть одолженные деньги, помогала оплачивать отпуск. Снабжала продуктами.

Придут, бывало, Маша с мужем, побудут часик и засобирались. Мама холодильник открывает и начинает выгружать…

– Ой, мамочка, зачем столько? – хохочет дочка, а сама подгребает продукты к себе поближе.

Сына родители тоже не забывали. Приобрели крутой ноутбук, помогли съездить на каникулы в Италию, оплачивали обучение.

Словом, всех все устраивало и было в порядке, пока Маша училась в университете: планировалось, что она станет юристом.

Но на третьем курсе девушка решила, что юриспруденция – не ее конек, и пошла учиться на маникюршу.

Как ни отговаривали ее родители, ничего не вышло. Училась Маша почти год, но работать так и не начала. Лень стала ее любимой подружкой. Маша сидела дома, смотрела сериалы, играла в компьютерные игры.

Мужа Маши аккурат в это время понизили в должности, так что благополучные финансовые перспективы стали стремительно улетучиваться.

Именно в этот момент Маша и позвонила, чтобы сообщить, что больна. Надежда Кирилловна еле дождалась вечера. Передумала все на свете. Сто раз перетряслась, поэтому, как только Маша вошла в квартиру, она бросилась к ней, обняла и с трудом проговорила:

– Маша, только ничего от меня не скрывай. Мы все решим и обязательно справимся.

Маша с удручающим видом прошла в комнату, села на диван и начала:

– Я очень хочу ребенка, мама. Но у нас ничего не получается. Поэтому я пошла обследоваться. Врач сказал, что потребуется длительное, дорогостоящее лечение. Где я возьму столько денег?! Так что, вряд ли ты станешь бабушкой.

– Не говори так, моя девочка. Мы найдем деньги, и вылечим тебя, – сквозь слезы проговорила мама.

– Ты хоть представляешь, сколько нужно на лечение? Один прием у врача – 1 500 рублей, один анализ – 700-800 рублей. Дальше – трудно представить. Муж таких средств не зарабатывает. А я бы пошла работать, да неважно себя чувствую.
В течение полугода Надежда Кирилловна снабжала дочь деньгами. В месяц получалось от 10 до 30 тысяч рублей. Когда расходы на лечение увеличились в разы, семья стала отказывать себе в самом необходимом.

Видя, что дочери не становится лучше, мама предложила поискать другого врача. Но Маша категорически отказалась.

Через неделю она позвонила и сообщила, что нужна срочная операция, которая будет стоить 20 000 рублей. Потом понадобится приобрести лекарства на восстановление, на сколько именно, пока неизвестно.

Надежда Кирилловна тут же поехала к дочери и с порога заявила, что завтра же она поедет к врачу вместе с Машей:

– Зачем? – раздраженно спросила дочь.

– Что значит «зачем»? Поговорю, расспрошу что и как. Должна же я знать, что происходит. Ты ведь ничего толком не рассказываешь.

Потом мама с дочкой пили чай, обсуждали какие-то новости и вдруг Маша сказала:

– А знаешь, я не буду больше лечиться. Надоело. И платить надоело. Все равно толку никакого. Будь что будет.

– Да ты что, Маша? Так нельзя! Надо бороться!

– Устала я бороться. Все, хватит, – отрезала Маша.

Через полчаса она повеселела, будто сбросила с плеч тяжелый груз.

«Странно ведет себя моя девочка. Наверняка что-то от меня скрывает: боится расстраивать», – подумала Надежда Кирилловна, которая внимательно наблюдала за дочерью.

– Ты хоть скажи, какой тебе диагноз поставили, чем лечат? – неожиданно спросила она.

Маша растерялась, толком ничего не сказала и в итоге ушла от ответа. А потом и вовсе заявила, что это ее личное дело, и она не хочет об этом говорить.

«Завтра же пойду в консультацию, разберусь, что происходит. А ей говорить не буду – пусть немного успокоится», – решила мать.

На следующее утро Надежда Кирилловна пошла в консультацию и спросила, у какого врача стоит на учете ее дочь.

Девушка в регистратуре просмотрела списки, порылась в карточках и сказала:

– Она не стоит на учете, а обслуживается на пятом участке.

– Как это не стоит на учете? – удивилась посетительница, – вы что-то путаете.

– Ничего я не путаю. Вот карточка. Только отдать ее вам я не могу.

– А можно мне поговорить с заведующей? Может, она меня проконсультирует?

– Пожалуйста. Вон ее кабинет. А карточку я отнесу.

Заведующая выслушала взволнованную маму, просмотрела записи и, смущаясь, сказала:

– Ваша дочь, действительно, не стоит на учете. Более того, она была у нас год назад. Никаких серьезных заболеваний у нее нет. Это какая-то ошибка.

– Простите меня, – Надежда Кирилловна не знала, куда девать глаза, – видимо я что-то напутала…

Мать шла по улице, ничего не видя перед собой. Она все поняла. В голове была только одна мысль:

– За что ты так со мной, кровиночка моя?

Спасибо за лайк

Источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 8.64MB | MySQL:64 | 0,331sec