В восемнадцать вышла замуж, потому что мечтала о семье. Муж оказался человеком работящим, добрым и порядочным.
Быстро заработали на жилплощадь, и детки появлялись – один за другим. Приходилось крутиться и вертеться – все понимают, что это такое.
Счастье – за обеденным семейным столом. Муж и жена напротив друг друга. По обе стороны – детки. Пятеро.
Матери не посидеть: положить одному, затем другому. Поменять тарелку мужу, разлить ароматный чай. Фея домашнего очага!
Стирки всегда много. И вообще за чистотой следить. Гордиться можно, что ребят приучила помогать. Ни одного лентяя.
Когда стряпаешь пироги – запах на весь дом. И люди восхищаются: настоящая семья, потому что хозяйка замечательная.
Не надо покоя, неуместен он под счастливой семейной крышей: то одно, то другое – так созидаешь уютное теплое бытие.
Не до подруг, не до родни. И никто, кстати, общения не навязывал. Все понимали, что у женщины семеро по лавкам.
Резко перемены пришли. Дети выросли – не заметила. И пришлось убрать на дальнюю полку большую суповую кастрюлю. Хватит и маленькой.
Муж на пенсии. Хоккей, футбол, пенное по вечерам. Ни слова, ни чувства, ни мысли. А о чем разговаривать?
Слонялась по квартире, перебирала старые тряпки, плакала на кухне, потому что пустота корявыми пальцами тянулась к горлу.
Всё, не нужна никому. Жить – зачем? И мысль эта пугала, тревожила, преследовала.
В один из жутких моментов, когда дышать стало особенно тяжело, отправилась к священнику. Плакала и умоляла помочь советом. Говорила, что к вере не приучена, что жизнь свою семье посвятила. Ни увлечений, ни интересов.
Пожилой священник ласково посмотрел. И сказал: «Копилка твоя пуста. Все раздала. Себе ничего не оставила. Всех любила, а себя не любила. Иди домой, Бога проси о милости. Надоумит».
В квартире было мрачно. На диване храпел муж, из телевизора вылетали крики хоккейных болельщиков.
Сделала звук тише. Затем вынула из сумки бабушкину икону, тихо прошла на кухню, поставила на подоконник.
Долго смотрела в Очи, и не могла слов найти, чтобы с просьбой обратиться. И пугливо прислушивалась: не появился ли муж? Смеяться будет.
Смотрела-смотрела в Очи. Глаз не отводила. Потеплело немного в груди. Может, показалось? И думы – сами – пришли: печалиться не надо. Ребятишек на ноги поставила. Не гуляла, не грешила. Живи себе тихонечко, душу печалью не оскорбляй. Всё улеглось, и это уляжется.
Спасибо за лайк
