Она была такая лёгкая, смешливая , забавная. Сначала подумал: дурочка. Но прикольная. Промахнулся.Больно остра была на язык. Потом решил: пустышка. Опять мимо. С пустышками не бывает тепло. А с ней — было.
Даже по эту сторону монитора. Немного наивная, открытая, доверчивая. Как так можно, уже давно не двадцать?
А ей это было нужно. Это был её личный вызов миру, циничному, до дыр прожженному суетными поисками, мелочными происками и прочей хренью. Верила в лучшее, и в людях тоже. Иначе как жить?
Конечно, хотел приударить. Но… что- то в ней было такое, несмотря на лёгкость.. Очень чистое, что ли. Не хотелось обидеть, не хотелось потерять эти ежеутренние смс:» Доброе утро, Серый Волк!»
Ни одна женщина не звала его так. Серж, Сережа, Серхио.. Это оказалось так приятно — быть Серым Волком.
Он в ответ называл её Мишкой и поражался ид@иотизму её родителей: как можно умудриться назвать дочь Мишель? С фамилией Петрова?
Писал, признаться, нечасто, других дел было много: книги, поклонницы, раздолбай- брат, властная маман.
Но где- то там,на стыке разума и подсознания уютно угнездилась мысль: как хорошо, что ей можно написать!
Встретиться лично? Просто выпить кофе, поболтать, показать томик новых стихов, взглянуть на неё теплую, живую, не в кружке аватарки.
Отмела мысль с ходу: ни к чему. Зачем давать жене повод для беспокойства?
Умная Мишка!
С ней всегда было легко, какая- то поразительная чуткость, чувство такта необычайное. Тонко чувствовала границы, не пыталась просочиться за флажки, которые давно и прочно выставил для поклонниц. Да и не была поклонницей, вообще- то.
Писала сама, остро, ярко. Без тонкого лиризма, отличавшего самого Сергея,но так, что било наповал. И читалось легко, как дышать.
Про литературную премию Сергей первой сказал Мишке. В ответ: » Здорово! Теперь ты маститый, как породистый питбуль!»
Хохотал долго. Понял, что заигрался, что по самые помидоры увяз во всякой мишуре. Отрезвила, зараза!
О том, что запил, написал тоже только ей.
— Свол@чь, ты о жене подумал? Опять? Ты ж её любишь, забыл? Не девочка уже, ты ей век не укорачивай!
Не знал, что Мишка ругается матом. Да так забористо.
Интересно , какая она? Фото, это одно: фильтры там всякие, ретушь и прочие штуки. Хотелось посмотреть в глаза, ощутить живое тепло, услышать голос.
Встретились случайно. Дом на море, его маленькое убежище ото всех. Жил здесь месяцами, засыпал под шорох волн, писал под крики хабалистых чаек, раскормленных туристами. В тот вечер сидел на берегу, ни о чем не думал, впитывал собою уютное солнце, чуть уставшее море. Просто был.
Скрип песка, легкая досада от чужого мимолётного, но всё равно лишнего присутствия. Поднял голову, вгляделся:
— Мишка?!
— Серый Волк?!
Укол разочарования. Она была не такая, как на фото: старше, грубее, проще. Джинсы, футболка, полторашка пива. Усмехнулся. Ну надо же! Точно такая бутылка лежала рядом с ним на уже начавшем остывать песке.
— Господи, какими судьбами?
— Захотелось сбежать ото всех, Серый Волк!
— Получилось?
— Кажется да.
Они сидели и болтали ни о чём. И Сергею впервые за много лет было тепло и спокойно . Просто потому, что эта женщина рядом,к черту, что не так хороша, как думалось. Странно, всегда был эстетом, тонко реагировал на нюансы женской красоты. А тут — надо же. Стареет, что ли? Да ладно, плевать. Три часа пролетели быстро. Встала, отряхнула песок. Обаятельна, чертовка, а когда улыбается, в зелёных глазах пляшут задорные бесенята.
— Приезжай ещё, ладно? Я хочу напоить тебя кофе. И кто- то что- то писал про драники?
— Было дело. С тебя картошка!
Они стали встречаться так, иногда. Под бутылочку пива, чашку кофе, те же драники. Под всё хорошее и плохое, что случалось с каждым из них. Встречаться, как друзья, просто потому, что тепло рядом. Очень.
В тот вечер лежали на пледе, который Сергей предусмотрительно взял из дома. Слушали прибой. Молчали:
— Мишка, почему мы ещё не переспали, а?
— Ой, Серый Волк, вот не стоит портить хорошую дружбу рутинным сексом!
— Рутинным ? Кровь ударила в голову. В её словах прозвучали насмешка и лёгкий вызов. Или ему показалось?
Рывком, грубо обнял. Впился в губы.
Она ответила так, что перехватило дыхание. Отдавала сполна, не стеснялась брать своё. Полной мерой, до донышка, до такого острого ощущения счастья, что было больно.
Море, песок, закат и женщина. Не для тела, для души.
А утро началось с смс :» Хорошего дня, Серый Волк!» Будто ничего и не было. Разозлился. Ах, вы так? Мы тоже так могем!
Болтали, как прежде, обо всем. Чувство юмора, её самоирония — как же любил это в ней. Но она больше не приезжала. Боялся спросить, почему. Боялся услышать правду. Боялся, что у Мишки кто- то есть.
Это он- то,м Сергей?! Поклонниц туча, только свистни! Только свистеть не хотелось. Совсем. Насвистелся, что ли?
А по ночам снилась она. Сильное тело, закушенные губы и отсветы заката в рыжеватых волосах.
Собеседница, любовница. И подруга, каких поискать.
Подкидывала денег в долг так, по мелочи, когда творческий застой грозил перейти в творческий запой. Раз приехала сама, злая, колкая:
— Ты мужик или где? Бери себя за зад и выходи из этого сумрака. Сам! Нефиг у баб пиастры стрелять!
И ушла, оставив нетронутым кофе. Стоял злой, красный, мокрый от стыда. Хотелось догнать и ответить. А лучше — поцеловать.
Примчалась, когда узнала, что срочно нужна кровь. Для брата. Брата Сергей любил, помнил в нем маленького лопоухого пацаненка, помнил даже теперь, когда тучный одышливый мужик,с которым, к сожалению, не было уже ничего общего, боролся за жизнь в реанимации. Деловито зашла в процедурную, вышла белая, как полотно:
— Всё будет хорошо, Серый Волк.
— Мишка, милая, спасибо.
— Пустое. Для чего ещё нужны друзья?
Слово » друзья» битым стеклом резануло слух. Странно, почему?
А потом пропала. Ни смс, ни новых фото. Сначала плюнул. Ну и пусть. Потом встревожился. Потом затосковал.
Мишка нашлась сама. Приехала попрощаться. Синяя от болезни, худая и абсолютно лысая. Какой- то тюрбан, смешной и нелепый, был повязан вокруг головы.
Сергею стало страшно.
— Мишка, как ты,куда пропала?! Боже, что я несу!
Подскочил, обнял, прижался. Боже, какая она худенькая! Помнил силу зрелого женского тела, втайне от себя помнил и сходил с ума от желания, а тут тонкие птичьи косточки..
-;Господи, да что с тобой?
— Мне недолго осталось, Серый Волк. Приехала сказать «прости», подбить, так сказать, баланс. И поблагодарить. Ты был мне хорошим другом, это в наше время ценно.
— Я хотел быть не просто другом.
— Знаю. Улыбнулась, как прежде, легко и чуточку лукаво, — но я так не могу. Не могла.
От этого слова дернулся, как от удара. Мишка обрывала связи. С ним, с миром, с жизнью.
— Что не так?
— Мне было тепло и хорошо с тобой, пока ты видел во мне человека, а не женщину. Тот вечер на берегу…. Было много страсти , но мало тепла, того, человеческого, без него телесная любовь просто с@кс.
А я так не хочу. Не хотела.С тобой — нет. Слишком далеко пустила тебя в душу. Но не жалею.
Подошла, обняла, как брата. И ушла. В смерть.
Сергей приезжал к ней на кладбище, сидел на лавочке, подолгу смотрел на фото: лёгкая, смешливая, проказливая.
Какой же он д@рак! Как же он, взрослый мужик, боялся любить, что не смог понять, что влюбился. Обделил себя и ту, что оказалась нужнее всех!
Он сидел на лавочке и плакал, как мальчишка:» Мишка, родная! Как мне тебя не хватает!»
Спасибо за лайк
